Эпические герои опустили головы. Я тихо застонал — этого мне только не хватало — и просительно посмотрел на Лео. Он кивнул и печальным тоном поинтересовался:

— И в чем дело?

Мальчики переглянулись и опять опустили головы, тяжело вздохнув. Упрямое молчание типа «это он виноват, но жаловаться я не буду».

Мы тоже переглянулись.

— Самое лучшее снотворное, — предложил хитроумный Лео.

Я чуть заметно улыбнулся и согласно прикрыл глаза.

— Отжаться, э-э-э, тридцать раз — и спать, — приказал Лео сурово, героически сдерживая готовый прорваться смех.

Романо бросил на меня вопросительный взгляд. Я утвердительно кивнул: приговор обжалованию не подлежит. Котята плюхнулись на травку и начали отжиматься, кажется, они решили, что легко отделались (для любимчиков). В палатку они убрались с дрожащими коленками: теперь точно заснут.

— Когда будем вставать? — спросил Гвидо, подавая мне кружку с горячим чаем. Я благодарно кивнул.

— Котята — в девять. Поздновато мы их спать уложили. Мы — на полчаса раньше.

— Ты дежуришь первым, — заявил мне начальник штаба, — до половины второго, потом Роберто, я, Алекс и Лео.

Я очень хотел возразить, но всё, что я придумал, было либо слишком обидно, либо несерьезно. Младший братишка вырос, и сбрасывать его вниз… Нет, ни за что. А Лео даже бровью не повел. Ну да, он же говорил, что так Гвидо быстрее вырастет, и теперь с удовольствием наблюдает, как исполняется его пророчество. Вот еще и Кассандра на мою голову!

Я пошел убедиться, что дети заснули — даже Луиджи во сне выглядит как маленький ангел, — и вернулся к костру.

— Ты его в самом деле?.. — с тихим ужасом спросил Гвидо.

Я помотал головой:

— Нет, я сделал гораздо хуже. Я его пальцем не тронул. И не трону, пока он сам не согласится.

— А если он не наберется храбрости?

— Тогда ему придется пойти к Ловере и пожаловаться на меня. Я его, дескать, отлупил.

— Садист, — деловым тоном заметил Алекс. — Ребенок мучается. Проще трепку перетерпеть.

— Ага, я тоже так думаю, — согласился я.