— Второе, — продолжал Влад, — никакого личного состава. Рубеж обороны выделите, а как его удержу — мое дело.

Тут Гэндж кое-каких слов не понял, но Тыяхша перевела. Главный Охотник, немного подумав, возражать не стал.

— И последнее условие, — сказал Влад. — Оно же — главное. Верните украденный фенгхе.

Гэндж сразу отреагировал, мотнул головой — нет.

— Вы что, не понимаете, что так надо? — удивился Влад. — Если не вернете его мне, то за ним придут другие.

— Пусть, — упрямился Гэндж.

Влад попытался объяснить:

— Они всех вас уничтожат. Понимаете?.. Не понимаете. Читайте по губам. У-ни-что-жат.

И тут же представил себе, как оно все будет.

«Вертушки», обеспечивая огневую поддержку, закружат над этой древней крепостью, роботы-фортификаторы — пойдут крушить ее стены, саперы — сносить запоры и ломать замки. Отряд спецназа ворвется сразу со всех сторон. Бойцы, возбужденно перекликаясь на энергичном и простом армейском языке, пойдут долбить по всему, что движется и не движется. И уже через час их опьяненный атакой командир, радуясь смирению навзничь лежащего, побежденного, залитого кровью города, бабахнет из «Ворона» сначала в одну луну, потом в другую и даст отбой.

Представив все это, Влад повторил:

— Уничтожат вас. В пыль сотрут. Придут за краденым фенгхе, узнают про того парня, что навсегда остался на Колее, и всех покромсают. И вас. И других. Тех, кто вовсе не при делах. Всех, всех, всех. Подчистую… Поэтому фенгхе нужно вернуть. И как можно скорее.

— Много слов, — сказал Гэндж и посмотрел на сестру. Та чуть повела головой, подожди: мол, дай сама попробую объяснить. И обратилась к землянину:

— Влад, мы все понимаем и благодарны за твою заботу, но нам нужен этот фенгхе. На этот раз Зверей будет много. Очень много. Так говорит Пророчество.

— К черту Пророчество! — воскликнул Влад. — Вы как дети, ей-богу! Землян не знаете? — Обведя взглядом непроницаемые лица муллватов, он покачал головой. — Похоже, действительно, вы нас не знаете. Мы — звери.

Гэндж сбил пепел с сигары и поинтересовался:

— Из Бездны?

Влад не нашел, что на это ответить. Только вздохнул:

— Фиг достучишься…

Эти слова произнес без гнева, очень спокойно, даже рассеянно, будто уже думал о чем-то другом.