— Ваш фенгхе уже переплавлен, Влад, — тронув его за рукав, сказала Тыяхша. — В наконечники. Двенадцать кузниц день и ночь работали. Шесть там, во Внешнем Городе. И шесть тут, во Внутреннем.

До Влада не сразу дошли ее слова, а когда дошли, он воскликнул:

— Как переплавлен?! — И показал на фургон: — А там тогда что?

Гэндж выпустил кольца дыма и сказал:

— Там фенгхе нет.

— А что там? Я своими глазами видел, как его грузили.

— Ты видел, как грузили фенгхе? — удивилась Тыяхша.

Влад, уже догадываясь, что ошибся, уточнил:

— Я видел… ящики. Я думал, в ящиках фенгхе.

— Плохо думал, — усмехнулся Гэндж. — Пойдем.

И они все вместе направились к фургону. Гэндж что-то крикнул двоим стрелкам и, когда те сбили с одного ящика крышку, пригласил землянина:

— Смотри.

Влад заглянул внутрь. Никакого раймондия он там не увидел. А увидел пересыпанные стружкой металлическую станину, плечи лука, рукоятки тяг и крепежные детали стационарного многозарядного арбалета.

— Поутру собирать будем, — объяснила стоящая за спиной Тыяхша.

Влад не мог не поверить своим глазам.

— Все ясно, — сказал он, пнув со всей дури ногой по ящику. И, помолчав некоторое время, спросил: — Послушайте, а когда будет Последний День Охоты?

— Через два дня на третий, — ответила Тыяхша.

— А если он действительно станет последним днем Последней Охоты, вам еще будет нужен рай… фенгхе?

Муллваты переглянулись.

— Нет, — ответил Гэндж. — Зачем тогда?