Здоровски так выругалась. Эмоционально и экспрессивно. Прибегая к сложным метафорам и выразительным аналогиям, подробно объяснив пацану смысл его ничтожной жизни (сводился он в принципе к тому, что Гудиссон должен был сразу после рождения совершить харакири) и затронув всю его родословную (в версии Альдис она выглядела на удивление короткой: отцом парня являлся горный баран, а матерью — морская корова, а более далекие предки поголовно являлись одноклеточными). Что-то там было еще о трудном детстве Хельга и ежедневном ритуале избиения его головы молотком, но в основном я сосредоточил свое внимание на конструируемых Альдис эпитетах.

Стоит признать — кубок по сквернословию переходит к девчонке.

Эх, молодежь!

Стоя за дверью, я решил прервать Альдис, когда она перешла чуть ли не к богохульствам, перечисляя все то, что с Хельгом после смерти будут делать боги в Хельгарде. Да уж, да уж. Честно говоря, вряд ли Один хоть когда-нибудь использовал Копье описанным Альдис образом. Признаться, на месте Отца Дружин я бы обиделся.

— Да чтоб Тор тебя молотом…

Тут я не вытерпел и зашел в класс. Девчонка моментально замолчала.

— И так? — Я дружелюбно улыбнулся. — Что я должен сделать молотом с Хельгом?

— Прибить! — Глаза сверкают, словно метающий заряды драупнир.

Молодец, девочка. Не растерялась.

— А по какой причине я должен прикончить курсанта, на обучение которого конунгат потратил уже немало средств?

Вот видите. Я терпеливый. Я хочу разобраться в ситуации. Я не собираюсь становиться ни на чью сторону, а разобраться по справедливости.

Во я какой классный!

— Он знает почему! — выпалила Альдис, чуть ли не рыча в сторону парнишки.

А тот стоит себе, как не при делах. Руки на груди, морда кирпичом. И глаза — наглые-пренаглые. Уверенный в себе — просто ужас!

Руки так и зачесались долбануть его альбомом. Он (альбом) тяжелый. А я не люблю наглецов. Вообще. Даже если они мне ничего не сделали.

Не люблю, и все тут!

— Хельг, не хочешь рассказать, в чем причина столь бурного поведения твоей напарницы?

— Да кто же знает, эльдри? — пожал плечами «птенчик». — Я пришел на занятие, а тут эта фурия — налетела с кулаками, чуть ли не в горло вцепилась и глупости всякие кричит.

— Ах ты…

Тут Альдис поименовала парня словосочетанием, которое и бумага не стерпит. Но поверьте на слово — оно было впечатляющим. Услышь его из уст малолетней девчонки наш старичок Ольфссон, то целую бы неделю валерьянку пил. Генерал верит в чистоту духа сыновей и дочерей Мидгарда. Ну, верить, как говорится, никому никто не запрещает.