Бхат покачал головой и прикрыл глаза.
— Теперь Хельг? Альдис, мы должны ему помочь! Его мучили из-за меня!
«Потом расскажешь».
Остатки рубахи Альдис пошли на компресс для Хельга, но этого не хватило. Девушка посетовала на свою недальновидность: надо было раздеть «соколов», пока они еще были здесь. К счастью, у мундира есть еще рукава. Если что, можно и брюки укоротить по колено. Шерсть отлично впитывает воду.
С превеликими предосторожностями, так, словно он мог рассыпаться от любого неловкого прикосновения, они перевернули Хельга на спину. Сванд лежал с открытыми глазами, но не реагировал на слова или прикосновения. Даже когда Лакшми передвинула его пострадавшую руку, он не застонал. Невидящий, устремленный в одну точку взгляд пугал сильнее, чем любые крики и стоны.
Рубаху Хельга они тоже пустили на бинты. Альдис выломала две палки, которые кое-как удалось приспособить под шины. Что делать со сломанными пальцами, ни она, ни Лакшми не представляли. Бхатка так вообще при взгляде на ладонь Хельга начинала плакать, и отвлечь ее от этого занятия можно было, только дав какое-нибудь задание.
Альдис самой до ужаса хотелось забиться куда-нибудь и разрыдаться от сострадания, страха за других, изматывающего чувства своей беспомощности и бесполезности.
Чутье говорило — нельзя. Нельзя плакать, нельзя признаваться в своем страхе. Кто-то должен излучать спокойствие и уверенность, кто-то должен делать вид, что все под контролем. Так надо, чтобы у остальных была опора.
— Альдис, почему нас не учат помогать раненым? Калечить учат, а как потом лечить — нет.
Курсантка пожала плечами. Ей самой хотелось сейчас задать этот вопрос кому-нибудь из наставников.
Когда дело было окончено, оставалось сидеть и ждать заката, который все никак не хотел приходить. Солнце уже совсем не грело, голые руки покрылись пупырышками, и девушку била крупная дрожь. Холодно.
Где же наставники? Сколько можно ждать?!
Лакшми склонилась над Хельгом, гладила его по волосам и шептала какую-то ласковую, успокаивающую чушь.
— Ты держись, Хельг, ладно. Ты хороший, ты очень хороший — я же говорила! Все будет хорошо. Нас скоро найдут, тебе помогут. Тебя вылечат, я уверена, жрецы вылечат. Все будет хорошо…
Сванд не отвечал.
Должна ли Альдис сейчас пойти и начать подобным образом успокаивать Дрону?
Может, и должна, но вряд ли сможет выдавить из себя что-то, кроме кряхтения и шипения. Да даже если бы и смогла… у нее язык отвалится нести такое.
Медленно, невыносимо медленно на долину опускались сумерки.
До заката оставалось полчаса.