– Выпустим. Лишь бы он не кинулся на нас.
Но ягуар не кинулся – то ли в благодарность за освобождение, то ли решил «не связываться», то ли ослабел так, что думал только о бегстве. Он лишь рявкнул с обидой и предостережением в голосе и трусцой направился в глубь ущелья, скрылся за развалинами.
Улисс пробормотал ему вслед:
– Не попадайся больше, кошка, второй раз тебя не освободят.
– И спасибо не сказал, – с облегчением засмеялась Анхелика.
На траву упала легкая тень. Кондор, совсем низко. Что-то блеснуло у него на груди. Недолго думая, Джонатан поднял пистолет и точным выстрелом сбил птицу на вираже. Грудой перьев она рухнула в теснину улицы-ущелья. Не обращая внимания на изумленный вскрик девушки, альпинист подбежал к месту падения кондора, перевернул его на спину и присвистнул. Из перьев на груди птицы выглядывал зрачок миниатюрной телекамеры. Улисс знал такие штучки весом в сорок граммов, фирмы «Хаттори сейко», на ЧИП-кристаллах, выполненные с использованием технологии направленной диффузии.
Подошла Анхелика.
– Ты зачем? – Она заметила объектив. – Что это?
– Лишний глаз, – ответил Джонатан. – Странно у вас в Паракасе идет эволюция пернатых. В Европе у птиц только по два глаза.
И снова глаза девушки не смогли скрыть не то досады, не то угрозы. Интересно, о чем она подумала? Дурак ты, монтанеро, и уши у тебя холодные? Или прикидывает варианты шахматной партии Улисс – «вальтер»?..
– Ты действительно не понимаешь, что означают наши открытия?
Альпинист пожал плечами.
– Этими открытиями пусть занимаются компетентные органы, мое дело – скалолазание. Я вообще не люблю связываться с полицией.
– Я не о том, монтанеро. Если мы сообщим обо всем в полицию – моментально станем мишенями, подумай об этом. Контрабандисты не любят, когда кто-то проникает в их тайны. Пошли отсюда, мне что-то не по себе...
Через час они выбрались к лагерю со скверным ощущением целящегося им в спину невидимки. Оба думали об одном и том же: кто его спутник? В лагере их ждало сообщение о смерти одного из рабочих передового отряда по имени Альфонсо. Того самого, в котором Улисс узнал полицейского.
Неприятности начались в полдень.
Сначала Эрнандесу сообщили о пропаже из морга трупа Миллера, а спустя полчаса позвонил Барахунда и тоном, не предвещающим ничего хорошего, буркнул: