Прошла минута, другая…

«Ракушки» отеллоидов разошлись кольцом, охватывая идущий малым ходом «осиный» спейсер.

«Объекты в зоне поражения, – доложил Шершень. – Прикажете открыть огонь?»

Конечно, инк Галиктов не владел земными языками, но смысл его мыслепередачи сводился именно к этой фразе.

«Подожди, – ответил Дар. – Продолжай передавать сообщение. До тех пор, пока объекты не начнут стрелять».

– Кажется, нас наконец услышали, – сквозь зубы выговорил Железовский. – Сейчас пришлют парламентера.

Корабль-нож остановился.

Замерли и черные корабли отеллоидов, отнюдь не выглядевшие хищными военными машинами. Что вблизи, что издали они больше походили на «живые» морские раковины с моллюсками внутри. Хотя никаких моллюсков внутри них не было. Каждая «ракушка» представляла собой единый квазиживой организм, способный по мере надобности лепить из своего жидкокристаллического тела любые формы.

От стаи отеллоидского флота отделился еще один «организм», текучей струей метнулся к спейсеру Галиктов, оставляя за кормой хвост тающих искр. Расстояние в два миллиона километров он преодолел за шесть минут, демонстрируя неплохие ходовые качества. Остановился в семидесяти километрах от корабля-ножа.

С минуту ничего не происходило.

– Они ждут нас? – тихо спросил Дар.

– Пытаюсь понять… этот кусок желатина общается со своей маткой… но я не понимаю…

– Может быть, я выйду? Встречу…

– На чем? Галиктам не нужны были летательные аппараты, они сами летали. Подождем немного, предоставим инициативу противнику. К тому же Дарьи на борту этого посланца нет.

Прошло еще две минуты.

Спейсер отеллоидов закончил разговор со своим начальством и двинулся к «осиному» кораблю «мелкими шажками», помаргивая возникающими на его корпусе фиолетовыми огоньками. Должно быть, на языке отеллоидов это означало: «Стойте на месте, я подхожу, не стреляйте».

Черное пятнышко, оконтуренное белой вуалькой – так система обзора корабля-ножа вела все космические объекты, – превратилось в тушу кита, в округлую ребристую гору, загородила половину звездной сферы. Когда расстояние, разделявшее корабли, сократилось до двух сотен метров (Дар готов был скомандовать Шершню открыть огонь на поражение и уходить), километрового диаметра «ракушка» отеллоидов остановилась.

Секунда, две, три… пять…

От корпуса чужого космолета отделилась черная капля, помчалась к «осиному» спейсеру. Дар сгоряча едва не крикнул: огонь! – но вовремя остановил мысль. Капля не представляла собой бомбу или ракету с ядерной начинкой. Это был парламентер-отеллоид.

– Открой ему люк, – сказал Железовский. – И проводи сюда.