– Живой… – прошептала она, словно не веря себе самой.

Он повернул голову.

Вокруг стояли мужчины, переговариваясь между собой.

Отец, Клим Мальгин, Майкл Лондон, Джума Хан, Ромашин, Аристарх Железовский. Дар шевельнулся, и они замолчали.

– Ну, как ты? – вполголоса спросил князь, улыбнувшись сыну одними глазами.

– Нормально, – проговорил Дар, сделав усилие: губы не слушались, горло сдавил спазм, мышцы болели. – Мы… все-таки… успели…

– В самый последний момент.

Дар посмотрел за спину отца. Там, у стены рубки, висели в воздухе слабо мерцающие картины – хроники.

– Шаламов?..

– Дан стал тем, кем стремился стать, – сказал Мальгин. – Частью черной дыры. Маатанин внутри него оказался сильнее человека.

– Мне… его… жаль…

– Мне тоже, – грустно кивнул отец Дарьи. – Но я не всесилен. Один я не смог бы вытащить даже Дашку. Если бы не вы…

– Если бы не он, – положил огромную руку на плечо праправнука Железовский. – Это его заслуга, он вас вытащил.

Дар порозовел.

– Я был не один… вы сделали основное…

– Ну, теперь начнутся соревнования в джентльменской вежливости, – засмеялся Джума Хан. – Не надо искать героев. Все сработали великолепно. Хотя кое-кто оказался самым непослушным.

– Он спас меня и папу! – заступилась за Дара Дарья. – И победителей не судят!

Железовский подмигнул Дару. Тот слабо улыбнулся, притянул к себе жену, поцеловал в губы.

Мужчины переглянулись, отошли от целующейся пары.

– Итак, на чем мы остановились? – проговорил сосредоточенный, как всегда, Ромашин.