– Молчи, ублюдочная тварь, а то я лично сверну тебе шею.

Потом он повернулся к остальным и начал распоряжаться:

– Рустам, ты с двумя брателлами бери эту суку и веди её на второй уровень, к другим блядям. Если опять начнёт орать, то дай ей ещё в рыло, а если и это не поможет, можете засадить ей по самое не могу, думаю, сегодня это ещё можно будет сделать на халяву. Только не забудьте вставить ей в рот кляп, а то она своей мерзкой слюной всё забрызгает. А я с Кузей пока отведу её маленькую сучку к другим малолеткам, на пятый уровень. Встречаемся через тридцать минут в большой столовой, вроде Комод хочет нам ещё что-то поручить.

Человек, который ударил маму, зло усмехнулся и, сильно коверкая слова, сказал:

– Слушай, дарагой, а ты что, совсэм не хочешь попользоваться этим элитним мясом. А-а? Хитрий какой, брезгуешь тухлым мясом, наверное, хочешь засадить этой свеженькой мартишке. Ай, нэхорошо! С друзьями делиться надо, брат. Давай их обеих прямо здесь будем е…ть. Ты, как главный, будешь первый.

Дядя Рубен гадко улыбнулся и ответил:

– Да мне уже за эти два дня от вида голых баб блевать хочется. Не у всех же такой чугунный член, как у тебя. А что касается этой сопли, то ей только карандаш и можно вставить, да и то весь измажешься. А, сам понимаешь, эта хата Хасану достанется, он тебе за беспорядок в своей вотчине глаз на жопу натянет… Так что давай, отводи этот мешок с говном к другим коровам и не опаздывай в столовую, а то Комод ждать не любит.

После этих ужасных разговоров (прошло уже столько лет, а я до сих пор помню их слово в слово) он за шкирку выкинул меня за дверь и вышел сам. Вместе с ним вышел и другой человек, которого я знала – дядя Мирза. Они пинками погнали меня к центральному стволу шахты, там, на площадке, был установлен пулемёт, около него стояли три мужика очень страшного вида. Они очень грубо шутили. Мы забрались в клетку подъёмника и спустились на пятый уровень. Там прошли по штреку, добрались до двери с решеткой, за ней увидели несколько больших помещений, это был приют для детей врагов народа. Так мне сказала надзирательница, которая встретила нас у входа. Она расписалась на листке бумаги и взяла меня у дяди Рубена. После этого кошмарного дня я никогда больше не видела ни мою любимую мамочку, ни папу.

В пещере этого приюта было очень темно, воздух был вонючий, у меня даже закружилась голова, и я чуть не упала. Когда заплакала от пережитого ужаса, надзирательница очень больно ударила меня по щеке и прошипела:

– Что, не нравится, как живут обычные люди, в обморок, гнида, падаешь? Ну ничего, подожди, скоро забудешь свою прежнюю жизнь и жраньё из золотой тарелочки; ты теперь не элита, а простая грязная шлюха для наших камрадов.