— Ты уверен, что у тебя нет жара,— поинтересовалась Мета.

— Благодарю за беспокойство, но я здоров. Я имею в виду, что мы должны убедить племена в том, что мы улетели. Мы вторично приземлимся где-нибудь вблизи от места первой посадки. Известие об этом мигом разнесется, и нам придется отбивать атаки. Но одновременно с помощью громкоговорителя мы будем убеждать их в наших мирных намерениях. Мы расскажем им о тех прекрасных вещах, которые подарим им, если они оставят нас в покое. Они станут атаковывать нас еще яростнее. Тогда мы пригрозим, что улетим навсегда, если они не прекратят войны. Они не отступят. Мы стартуем по баллистической траектории, чтобы не быть замеченными, и перелетим в укромное местечко в горах. Таков первый акт.

— Уверен, что есть и второй,— пробурчал Керк без всякого энтузиазма.— Первый пока слишком похож на отступление.

— Именно в этом и суть. Во втором акте мы находим обособленное место в горах, куда нельзя проникнуть по земле. Мы строим там модель их табора и переселяем туда одно из племен вопреки его воле. Они получают самые совершенные санитарные условия, горячую воду, единственный на этой планете теплый смывной туалет, хорошую пищу и медицинскую помощь. Они будут ненавидеть нас за это и делать все возможное, чтобы перебить нас и убежать. Мы отпустим их — через некоторое время. Но прежде используем их моропов, их камачи и все остальное имущество.

— Но зачем?— удивилась Мета.

— Мы создадим собственное племя. Вот зачем. Воинствующих пиррян. Племя, защищающее табу, еще более рьяно, чем другие. Мы взорвем их изнутри. Мы так хорошо сыграем в их игры, что наш вождь Керк Великий сбросит Темучина с трона. Я знаю, вы сумеете начать эту операцию до того, как я вернусь.

— А я и не знал, что ты собираешься уходить,— сказал Керк, и ошеломленное выражение, появившееся на его лице, как в зеркале, отразилось на лицах всех присутствующих.— И куда?

Ясон подергал в воздухе невидимые струны.

— Я,— объявил он,— становлюсь певцом-сказителем. Бродячий трубадур и шпион будет сеять раздоры и готовить почву для вашего прибытия.

— Если ты засмеешься или хотя бы улыбнешься, я сломаю тебе руку,— проговорила Мета сквозь крепко стиснутые зубы.

Ясону пришлось призвать все присущее игроку умение сохранять невозмутимое выражение лица. Он знал, что имеет в виду Мета, говоря о сломанной руке.

— Я никогда не смеюсь над новым туалетом женщины,— сказал он.— Делай я это, погиб бы уже много планет назад. Ты выглядишь вполне прилично для нашего задания.

— У тебя еще не все потеряно,— проговорила она.— Мне кажется, я похожа на пушного зверька, по которому проехалась повозка.