– Ты, сука, – сказал Убер, накручивая себя. – Ты, бля, не понял, с кем связался! Ты со скинами связался! Понял?!

* * *

– Какой туннель? – спросил Гладыш сипло. Прокашлялся, отхаркнул комок. Выглядел диггер погано, не лучше гнильщика. – Тьфу, зараза. Мне левый или правый?

Сазонов огляделся.

– Левый, – сказал он.

– Уверен?

– Левый… – автоматически повторил Сазонов, и тут до него дошло. – Хамишь, что ли?

– Ась?

Это что это он себе позволяет? Сазонов выпрямил спину.

– Гладыш, ты оборзел? – спросил он тихо и внятно. Любой бунт лучше усмирять на месте. – Или мне тебе по роже съездить?

Молчание.

– Гладыш?

– Знаешь, команди-ир, – сказал Гладышев. Лицо его, опухшее и словно изрезанное ножом, в этот момент было на удивлением спокойным. И даже почти красивым. – Ты мне, конечно, команди-ир… но не доставай ты меня? Понял? Думаешь, я не знаю, зачем Ван вернулся? Он с того света пришел, я знаю. Он за тобой вернулся!

– А не за тобой?

– И за мной, конечно, – согласился диггер. Оскалил в усмешке гнилые остатки зубов. – Потому что на мне кровь, много крови. А ты его вообще убил. Что, ты думал, я не знаю? Ты за ним как баба бегал, в рот смотрел, а потом, когда он жениться задумал, пришил его к черту. И теперь его вещи мацаешь, как баба какая… а ты и есть баба. Только он вернулся, понимаешь, Сазон? Как тебе такая штука? Страшно небось?

Сазонов не верил ушам.

– Гладыш, ты пьян? Ты с кем говоришь, по-твоему?

– Ни с кем я не говорю.

Сазонов взял его за ворот замасленной куртки, притянул к себе.

– Я твой командир, понял?!