– Правильно, – сказал Убер. – Потому что то извинение было позорным отступлением. Слабостью. Так что вы извинитесь еще раз.

– Зачем?!

– Просто надо извиниться так, чтобы он почувствовал себя ничего не стоящим куском дерьма под вашими интеллигентными подошвами. Вы понимаете? Не отступать извинением, а нападать. Без пощады. Унижайте его интеллект, давайте отпор.

– А он у него есть, этот интеллект?!

Убер засмеялся.

– Вот видишь, Женя! – Он перешел на «ты». – Похоже, ты понял фишку.

Адаптант кивнул.

* * *

Вечером их привели и запустили в оружейный склад «Сенной-Садовой».

– Оружие выбирайте по вкусу, любое, какое есть. – Таджик приглашающе махнул рукой.

Добровольцы огляделись. Комната была совершенно пустой, только несколько железных столов занимали пространство. На одном что-то лежало, прикрытое брезентом. Дашка негромко засмеялась.

– Ох, ни хуя ж себе, – сказал Ктулху потрясенно. – Это ж место моей мечты!

– Сейчас все будет, – сказал Таджик. – Эй, есть кто здесь? Завхоз!

Завхоз – маленький, суховатый старичок в очках, замотанный шалью для тепла – вышел и выложил на длинный железный стол автоматы. ППШ с деревянным прикладом и дисковым магазином, ППС – легкий, полностью металлический, со складным прикладом.

– Оружие времен Великой Отечественной, – пояснил завхоз. – Но вы не смотрите, что оно старое. Все в отличном состоянии, все рабочее. Прекрасные машинки.

– А это что? – спросил Дагон, ткнул пальцем в винтовку с прорезным, как у ППШ, кожухом ствола.

– «Света», – сказал вдруг Голотов.

– Что? – Он повернулся к приморцу.

– Самозарядная винтовка Токарева образца сорокового года. Винтовочный патрон. Отличное оружие, но требует ухода. – Он помедлил. – Я возьму.

– Отлично, – сказал Убер. – Бери. Дагон, распредели остальное.