Она послушно вышла, чувствуя сильную усталость. Мышцы стали, словно желе, и ей хотелось одного: лечь где-нибудь под плинтусом и лежать тихо-тихо, никому не мешая.

− Я снимаю здесь жилье, − указал Игорь на возвышавшуюся над ними махину стоэтажки. – На восемьдесят пятом. Идем, тебе нужно отдохнуть и привести себя в порядок.

Татья пожала плечами – какая разница? Взяв ее под руку, Игорь направился к крайнему подъезду. Молча они вошли внутрь, молча зашли в крошечный лифт, который стал подниматься наверх. Временами лифт потряхивало, будто он ехал по кочкам.

«Восемьдесят пятый, − объявил женский голос. – Приятной ночи».

Татья с Игорем одновременно тяжело вздохнули, вышли на площадку. У кого-то за дверью работало TV. «Полиция по-прежнему не напала на след опасных преступников: Егора Бестужева и Татьяны Литвинцевой…» − говорил женский голос.

Татья обхватила себя за плечи. Если бы можно было скрыться от всех и всего на свете! Она готова была улететь на любую планету, лишь бы никогда не встречать себе подобных.

Открыв дверь, Крюк сказал:

− Заходи.

Она переступила порог, и в квартире тут же зажегся свет. Взгляд скользнул по панелям стенного шкафа, в дверном проеме слева виднелась маленькая комната с голыми стенами и разобранной кроватью. Прямо на полу кучей лежали вещи. Все так же обхватив себя за плечи, Татья вошла и села на краешек кровати, глядя в пол. Крюк прошел мимо нее, распахнул дверь на балкон. В комнату ворвался далекий шум ночного города: восторженно-истерические возгласы с рекламных баннеров, рев автомобильных двигателей.

Игорь встал напротив нее, Татья чувствовала на себе его пристальный взгляд, но не поднимала головы.

− Ванна направо по коридору, − сказал он, наконец.

Она не ответила.

− Я пойду пока разогрею еду.

При мысли о еде желудок свернулся в комок. Татья хотела сказать, что не будет есть, но Игорь уже вышел. С балкона тянуло холодом. Дрожа всем телом, Татья встала, хотела закрыть дверь, но вместо этого зачем-то вышла на балкон. Внизу простиралась горящая огнями бездна. Подойдя к поручням, Татья перегнулась, пытаясь рассмотреть все – глубже… еще глубже. Вспомнились слова из книги, которую они читали вместе с Игорем:

«Если дойти до самого дна, то наш вид вовсе не Человек разумный. Наша основа − безумие. И Дарвин, друзья мои, из вежливости не сказал следующее: мы стали властителями Земли не потому, что были самыми умными, и даже не потому, что были самыми злобными. Нет, причина в том, что в джунглях мы были самыми безумными, самыми кровожадными сукиными детьми»[2]