* * *

На следующее утро Лея приготовилась записать голографическое сообщение у себя дома. На ней был простой черный комбинезон — переодеться в «бедную служанку» можно будет и на борту, так никто на Хосниан-Прайм маскарад не увидит. Небо за окном только-только начинало светлеть.

Она глубоко вздохнула и включила камеру на запись:

— Хан, это я. К тому времени, когда ты получишь это сообщение, я уже улечу с Хосниан-Прайм. Все думают, что я решила скрыться с глаз общественности, бегу от позора.

Теперь Лея могла говорить об этом с усмешкой. Она уже излила душу во вчерашнем сообщении, которое получилось так проникнуто болью, что она не сразу решилась отправить его мужу. Но если уж Хана не было с ней рядом в это трудное время, она могла хотя бы поделиться с ним своими чувствами. Чтобы сегодня утром сосредоточиться на делах.

— Но я еду не прохлаждаться. В сенате не знают, но я лечу на Сибенско, это связано с «халтуркой», о которой мы с тобой говорили. Я знаю, там может быть опасно, но не волнуйся: я лечу не одна и я знаю, что делаю.

Она говорила и говорила, роняя слова в пустоту и не зная, услышат ли ее когда-нибудь родные. Она понимала, что никто не виноват в их разлуке, так было нужно, но сейчас ей, как никогда прежде, хотелось, чтобы Хан, Бен и Люк оказались рядом. Только раз в жизни ей было так одиноко, и не было тогда рядом ни отца, ни друзей-повстанцев, ни Мон Мотмы, ни тех троих, кого она так любила, чтобы поддержать ее. На «Звезде Смерти», после гибели Алдераана.

Тогда Люк и Хан спасли ее. Сейчас придется справляться самой.

Лея улыбнулась в камеру, стараясь представить на ее месте лицо мужа. Если на Сибенско что-то пойдет не по плану, следующие слова станут последним, что он услышит от нее. Первый раз ей пришлось решать, что сказать в подобных обстоятельствах, в Облачном городе, и сейчас Лея сказала то же самое:

— Я люблю тебя.

Потом она отключила голокамеру, закинула на плечо сумку и вышла из дому навстречу опасности.

Как так вышло, что опасность была ей роднее, чем дом?

Глава двадцать шестая

Глава двадцать шестая

Старый грузовой корабль завис низко над южным полюсом Сибенско. Внизу до самого горизонта перекатывались бурные темные волны — и больше не было видно ничего.

— Вы уверены, что это правильные координаты? — C-3PO принялся ныть с тех самых пор, как его запачкали в целях маскировки, и чем дальше, тем больше у него портился характер. Лея с веселым любопытством наблюдала за этой переменой. — Риннривин Ди и его подельники — известные негодяи, они вполне могли отправить нас совсем не туда, куда нужно.