– Миледи, это большая честь для меня. – Я опустил голову в легком поклоне.

– Будет очень весело! – рассмеялась она и отпустила мою руку.

Из-за угла донеслось гудение других рабов-умандхов, которых вели за собой двое слуг, громкими голосами выкрикивая приказания. Наверняка у одного из них был при себе гудящий пульт-переводчик, вроде того, что мы с Кэт когда-то видели на рыбном складе.

Затем в мой мир впервые ворвался этот голос. Бывают минуты, мгновения, которые становятся рубежами. Когда время расщепляется и остается только то, что случилось после… а все, что происходило раньше, кажется своего рода сном.

– Нет, дьявол вас побери, нет, – вы все делаете неправильно!

Тогда я еще не понимал, что моя жизнь раскололась пополам в тот момент, когда прозвучали эти слова. Я поглядел из-за каменной колоннады на балкон под сводчатым потолком, выходивший на парадный плац. Через несколько месяцев здесь начнутся торжества по случаю эфебии Дориана Матаро, потом они продолжатся на улицах и каналах Боросево и завершатся в колизее, где великий приор Капеллы, мать Гиллиама, принесет в жертву сьельсина Макисомна.

Трое умандхов меняли светильники на потолке, их щупальца пытались справиться с инструментами и приборами, рассчитанными на пятипалых пользователей. Когда я вышел из-за угла, один из них уронил длинную неоновую лампу, и та разлетелась на осколки. Лорарий, толстяк в грязно-зеленой форменной одежде, ткнул шокером в ногу существу. Оно осело на два колена и опустило щупальца, чтобы не упасть, а человек закричал:

– Ах ты, тупой деревянный кальмар!

Рядом с ним его напарник крутил настройку гудящего пульта, с помощью которого управляли умандхами. Первый лорарий замахнулся шокером для нового удара, но тут вмешалась она – татуированная рука обхватила запястье охранника.

– Иди продолжай работать!

У нее был высокий чистый голос с причудливым акцентом. Услышав ее, я вспомнил татуированного врача с «Эуринасира» времен моего злосчастного бегства с Делоса.

Толстый лорарий напрягся и выкатил глаза, когда хрупкая женщина схватила его за руку. Но сила была не на его стороне, он вырвался и лишь сердито посмотрел на женщину через плечо. Я люблю вспоминать тот его суеверный жест, оберегающий от демонов.

Сзади ко мне подошла Анаис.

– Привет, доктор Ондерра! – удивленно воскликнула она. – Чините освещение?

Стройная женщина выхватила пульт-переводчик у второго лорария, который был слишком занят тем, что кланялся Анаис, и потому не мог протестовать. Она провозилась с настройкой добрых пять секунд и только потом ответила спокойным, веселым и мелодичным голосом: