Ситар тоже вскочил на ноги самостоятельно, в бешенстве оттолкнув всех, кто бросился к нему на помощь. Выдернул из ножен кинжал и шагнул ко мне со словами:

– Поднявший на меня руку да будет уничтожен!..

Мне ничего не оставалось, как выплюнуть ему в лицо проклятие:

– Пусть твою жену и дочерей на твоих глазах изнасилуют старые маразматики! Пусть такое на тебя падёт возмездие, если у тебя нет ничего святого и ты смеешь прикасаться к чужой возлюбленной!

И всё вокруг замерло. Повисла звенящая тишина. Неффелана перестала взвизгивать, Тимофей перестал рычать и вырываться. А герцог застыл в движении, словно его парализовало, выронил кинжал и пошатнулся. Мне отчего-то померещилось, что это моё проклятие так подействовало и сейчас мой враг умрёт на месте. Только здравый смысл на заднем плане шепнул:

«Не сходится! Ты ведь не проклял его на немедленную смерть».

Ещё через пару секунд к герцогу подскочили его воины и бережно поддержали под локти, чему он уже не возражал. Просто стоял, понурив голову и глядя мне под ноги. Пару раз тяжко вздохнул и еле слышно сделал странное признание, делая большие паузы между предложениями:

– Никто твою жену не собирался обижать… Это на меня нашло какое-то наваждение… Я только хотел до неё дотронуться, убедиться, что передо мной не мираж… Она так похожа на мою любимую… Так похожа!

При таком шёпоте расслышал его хорошо и понял только я. Ну и те, кто меня крепко держал, если они понимали русский язык. Но требовать извинений благоразумно пока не стал, зато, пользуясь возникшей заминкой, я решительно поинтересовался:

– Надеюсь, вам также понятно, что никакого отношения к шпионам мы не имеем?

– Ну да, шпионы на шарике? – Ситар поднял на меня взгляд, полный печали. – Какие из вас шпионы?… Вот если бы вы летели на управляемом дирижабле…

– Слава богам! – появилась во мне надежда. – Значит, глупые обвинения с нас будут сняты? И нас отпустят домой? – заметив, как герцог усилием воли не даёт себе посмотреть в сторону Ланы, я решил пожаловаться на местного вельможу: – А то здесь намеревались устроить представление с казнью. Ни в чём не разобравшись, решили нас всех троих посадить на кол.

Королевский инспектор побережья после услышанного от меня наговора распрямился, нервно освободил локти и развернулся в сторону городского главы. В этот момент ему в руку сунули поднятый с мостовой кинжал, и находящийся сзади, плохо видящий происходящее купец принял это за очередную угрозу для моей тушки. Да и нашего краткого разговора он толком не расслышал. Потому и стал выкрикивать: