Перекопов посмотрел на Калёнова:

– Вы того же мнения, полковник?

Калёнов, прислушивающийся к себе и ощущавший возрастающее беспокойство, спохватился:

– Что?.. Извините… да, я считаю, надо поторопиться. Я пойду с ними.

– Вам уже далеко не двадцать пять.

– Он ещё вашим мальчикам даст фору, – усмехнулся Барсов.

– Похвально. Надо подумать…

– Прошу прощения, – перебил генерала Калёнов. – Разрешите мне отлучиться на несколько минут.

Перекопов поднял брови, восприняв просьбу по-своему.

– Идите.

– Ждём, – сказал в спину Максиму Олеговичу Барсов.

Калёнов оседлал электробайк и включил форсаж, домчавшись до лифтового блока за секунды. И резко затормозил, потому что в помещении лифтовой коробки стоял капитан Чибис и прижимал к себе Еву, зажав ей горло одной рукой.

Электромотоцикл занесло.

Калёнов успел соскочить на пол.

– Стой, где стоишь! – хрипло выговорил Чибис. – Дай мне уйти, и она останется жива!

– Тебе не удастся уйти, – сказал Калёнов. – Дом оцеплен.

– Я пройду к вагону!

– Там спецназ.

– Ты проводишь меня и прикажешь всем лечь!

Калёнов оценивающе глянул на побледневшую Еву, заметив, как по её щекам протянулись две слёзные дорожки, потом на капитана, умело державшего женщину за горло так, что она не могла двинуться с места.