Впрочем, по зрелому размышлению он решил отказаться от использования одной лишь медицины. Среди людей, имевших неосторожность разозлить Мартина, встречались едва дышащие ветераны мировой мясорубки, смерти которых от естественных причин не удивился бы ни один врач, но хватало там и молодых, пышущих здоровьем, молодцев новой формации — тех, что пересидев войну за письменными столами, рвались обустраивать счастливое будущее Германии. Такие редко умирают от невидимых тяжелых болезней, а Кронберг не хотел, чтоб об эпидемии смертей среди политиков поползли какие-нибудь слухи. Кто-то из не в меру подозрительных ребят может задаться вопросом, что же творится со здоровьем у всех этих господ?.. Кронберг стал разнообразить свои методы, стараясь не повторяться, его арсенал к тому моменту позволял это.

Героя войны, прославленного воздушного аса, не вовремя попытавшемуся вклиниться в политику и не совсем верно понявшего, кого надо держаться, устранить было проще простого. Воздействовать на жидкости в теле аэроплана еще легче, чем на кровь в человеческих венах. Перебой подачи топлива, и красивый, сверкающий свежей краской «Альбатрос», врезался в землю, превратившись в груду трухи и развевающиеся лохмотья. Пилот в катастрофе не выжил, и про его раннюю смерть писали все газеты.

Другим интересным делом стал депутат Рейхсрата, излишне несговорчивый и тоже имевший неосторожность проявить себя врагом магильерской партии. Выпив стопку шнапса, он сел за руль своего мощного американского автомобиля, и уже через несколько минут превратился в окутанный огнем мешок фарша, а его автомобиль — в догорающий стальной каркас, смятый каменной стеной. Достаточно было лишь позволить алкоголю лучше впитаться в кровь, вызвав у водителя алкогольную интоксикацию такой степени, что это привело к частичному параличу. Медики не сомневались в том, что он сел за руль смертельно пьяным. Последняя выпивка едва ли сделала его счастливым.

Кронберг наблюдал за тем, как голова Штрассера удаляется от берега, периодически делаясь невидимой в тумане. Плохая видимость его не беспокоила. Зная примерно местоположение объекта, он чувствовал тот объем, который тот выдавливает из окружающей его жидкости. Говорят, похожим образом люфтмейстеры чувствуют на больших расстояниях движущиеся аэропланы…

Кронберг ждал, когда Штрассер удалится от берега метров на тридцать. Тогда можно будет закончить работу одним коротким жестом и вернуться в теплый номер. Промочить горло горячей настойкой, которую в «Виндфлюхтере» отлично умеют делать на можжевельнике и травах, собрать без спешки вещи. Штрассер станет восемнадцатым его клиентом. И, конечно, не последним. Приближается пора выборов, а значит, у Мартина и его приятелей из партии появится много работы для него.