– Это была ошибка, Лаклан, – дрожащим голосом говорит она. – Мы не ожидали, что вирус мутирует… что мы запустим пандемию. Мы просто работали над носителем, созданным из клеток гидры, но это вызвало резкие и внезапные изменения самого вируса, которые не удалось обратить. У проекта были инвесторы. За его развитием следили правительства разных стран. И я по своей молодости и глупости решила, что мы сможем написать вакцину с помощью гентеха, над которым так много работали. Только нам это так и не удалось сделать.

Лаклан качает головой:

– Вы подарили вирусу возможность распространяться воздушно-капельным путем. Превратили его в ночной кошмар.

– Вот почему я так много работаю над этим, – сверкнув глазами, повышает голос Агнес. – Думаешь, я хотела причинить всем столько боли? Хотела стать монстром? Но кому-то пришлось бы это сделать, и я взяла на себя эту роль, так как считала себя ответственной за изменение вируса. Поэтому продолжала давить, бороться и заставлять людей делать то, что мы никогда не должны были делать. За последние сорок лет я позабыла, что такое спокойный сон, и превратилась в беспринципного лидера, которого так не хватало «Картаксу», чтобы создать вакцину. И это сработало… ведь мы добились этого лишь благодаря проекту «Заратустра».

Лаклан переводит взгляд с нее на меня.

– Вот только вакцина все еще неустойчива.

– Но мы это исправим, – успокаиваю я. – Сейчас сюда направляется Цзюнь Бэй и остальные. Они готовы вернуться в лабораторию и разрешить подключить к ним генкит, чтобы ты закончил вакцину. А затем Цзюнь Бэй соединит ее с моей ДНК, чтобы она не зависела от носителя гидры и гентеха. Именно за этим сюда пришла Агнес. Она придумала, как соединить мою ДНК с вакциной, чтобы она оказалась не по зубам ни одному штамму.

Лаклан поворачивается к Агнес:

– Это правда? Именно поэтому ты все эти годы прожила рядом с Катариной? Ты проводила исследования с ее клетками?

Агнес моргает и переводит на меня взгляд своих серых глаз, а ее маска самообладания трескается все сильнее.

– Да. Именно поэтому я отыскала ее. Мы встретились в первые недели после вспышки, и я собиралась заполучить ее ДНК и соединить с самой первой вакциной. Но не успела. Вирус быстро эволюционировал, и вакцина стала бесполезной. Поэтому я отказалась от этого плана.

– Но почему ты осталась? – еле слышно спрашиваю я.

На ее лице появляется улыбка, а в уголках глаз – морщинки.

– Я несколько десятилетий причиняла боль людям, и мне захотелось хоть кому-то помочь для разнообразия. Но меня пугало, как быстро я привязалась к тебе. Когда мне удалось выкрасть Зиану, мне хотелось вновь приступить к реализации своих планов, но это оказалось очень трудно сделать. Я привязалась еще и к ней, поэтому решила отпустить ее.