Вот же, чёрт старый! Что б ему об этом раньше-то не сказать? Прирезал бы я этого Могилу как-нибудь ночью — он и не пикнул бы! В ближнем бою магия иногда запаздывает… да и не действует она на меня! И никакой разборки на посту не было бы!

Стукает дверь — в кабачок заходят двое. Надо думать, это какие-то криминальные шишки — прочих не пропустили бы.

Едва придя в себя, Гэйз попросил вызвать кого-нибудь из членов шайки. Те тотчас же примчались и засыпали атамана всякими сообщениями. Некоторые из которых явно ему не понравились… атаман ощутимо помрачнел. И теперь кабачок охраняют десятка полтора угрюмых и недовольных злодеев. Правда, сомневаюсь в том, что они выдержали бы такое же нападение, как утром… Но главарей дружественных и враждебных шаек они знают, так что посторонних постараются задержать снаружи. Хотя, воровскому папе это уже мало чем поможет…

Никаких приветов и пожеланий долголетия — вошедшие ещё с порога поняли, что тут всё достаточно фигово. Молча кивнули и опустились за один из столиков.

Ещё один… а потом сразу трое…

Словом, человек десять их набралось.

Под благовидным предлогом отлучаюсь в заднюю комнату и там основательно вооружаюсь. Кольчуга у меня и так под плащом надета — ещё с утра, так теперь я ещё и меч привесил. Свой — привычнее мне с ним. А трофейный… ну, пусть полежит пока. Стилеты в рукава, кинжал давно уже на месте — можно выходить.

А тут, похоже, и без меня вполне обошлись — спор уже вовсю идёт.

И достаточно жаркий, на лежащего воровского папу особо и не оглядываются. Понятное дело — кусочек-то жирный!

Присаживаюсь сбоку, в первые ряды мне лезть незачем. Шансов занять место Гэйза, как правильно сказал старичок, у меня немного. Так нечего и пробовать…

Перепалка продолжалась уже минут десять, всё время повышая градус накала, но тут, наконец, поднял руку и раненый.

И гул голосов стих.

— Маттир… — прохрипел воровской папа. — Ты не слишком ли спешишь? Я ещё не умер!

— За этим дело не станет, — пожимает плечами мужик средних лет. — Лекарь сказал, что тебе осталось немного.

— Пусть так! — неожиданно твёрдым голосом отвечает главарь. — Но пока — я жив! И я старше! Сядь!

Мужик нехотя замолкает.

— Смотрю… вы тут уже всё поделили… — усмехается воровской папа. — Не рано ли? Я ещё не сказал своего слова!

Похоже, это какой-то местный обычай — и воры умолкают.

Гэйз обводит помещение глазами.