Встаю, поправляю одежду.

Всё цело, ничего никуда не делось.

— Белц, Ороц — ору я во всё горло. — Обеспечить свет! Темно у нас тут, как у… Свечей давайте! Факелы какие-нибудь!

Хрен тут чего сейчас разберёт… вонища, дым, дышать вообще нечем. Вот уж Подсуропил воровской папа трактирщику…

Топот ног — мои парни успели первыми. Тащат факелы, кто-то приволок охапку свечей и торопливо лепит их повсюду.

— Двери открыть! Пусть сквозняк дым наружу вынесет!

Отчего-то мои распоряжения не понравились какому-то мордовороту — тот подскакивает ко мне с явным желанием покачать права.

Не сегодня, милок!

Не вступая с ним в полемику, молча пинаю лопуха промеж ног и добавляю рукояткой меча по затылку.

— Оружие забрать и выбросить на улицу — пусть там в себя приходит!

А моим парням только свистни! Да и шайка Гэйза тоже времени даром не теряет — очухались быстрее всех прочих. Пока там народ врубался в происходящее, они уже окружили меня тесным кольцом и ощетинились всевозможным острым железом.

Меня-то с чего? Ведь есть же…

Опа…

Уже нет…

На месте, где лежал на притащенной от хозяина кровати, Гэйз — нет ничего, кроме жирного черного пятна. От него идут такие же закопчённые следы — словно факелами опалили пол.

А куда они идут?

В угол… тот самый, где сидели атаманы-оппоненты. Ну, и само собою разумеется, что их самих я там не обнаруживаю — надо думать, чьи-то бренные останки догорают в той самой куче переломанной мебели. То-то и вонища у нас тут…

Хм…

А вот тут я сидел!

Единственное место, никак не затронутое пламенем.