Светлый фон

— Расскажи, что ты видел, — аарк крепче присосался к руке Волдорта.

— Расскажи, что ты видел, — аарк крепче присосался к руке Волдорта.

— Сын мой. Я видел, как ты умираешь. Предсказание говорит, что, если ты попробуешь забрать Родник себе, ты погибнешь.

— Сын мой. Я видел, как ты умираешь. Предсказание говорит, что, если ты попробуешь забрать Родник себе, ты погибнешь.

— Это, конечно, возможно, — Кйорт усмехнулся. — Но кто мне сможет помешать, если уж я доберусь до корня, а я доберусь. Сама Нейтраль? Это вряд ли.

— Это, конечно, возможно, — Кйорт усмехнулся. — Но кто мне сможет помешать, если уж я доберусь до корня, а я доберусь. Сама Нейтраль? Это вряд ли.

— Я не видел его. Но он прошел за купол Нейтрали. Он смог. И я видел оставленные им раны. Кйорт, он убьет тебя.

— Я не видел его. Но он прошел за купол Нейтрали. Он смог. И я видел оставленные им раны. Кйорт, он убьет тебя.

Наступило молчание. Волдорт чувствовал, как в его руке пульсируют тепло и холод. Когда ходящий заговорил, его голос скрежетал, как напильник по железу.

Наступило молчание. Волдорт чувствовал, как в его руке пульсируют тепло и холод. Когда ходящий заговорил, его голос скрежетал, как напильник по железу.

— Что ты конкретно видел? Расскажи. А лучше покажи, — аарк легонько уколол Волдорта в ладонь.

— Что ты конкретно видел? Расскажи. А лучше покажи, — аарк легонько уколол Волдорта в ладонь.

Священник почувствовал, как по телу к голове бегут горячие и одновременно холодные змеи. Он закрыл глаза и попытался вспомнить показанное кардарахом. Яркие образы помчались наперегонки. Волдорт старательно отсеивал лишнее и вскоре сформировал цельную картину так тщательно, как мог, включая малейшие детали.

Священник почувствовал, как по телу к голове бегут горячие и одновременно холодные змеи. Он закрыл глаза и попытался вспомнить показанное кардарахом. Яркие образы помчались наперегонки. Волдорт старательно отсеивал лишнее и вскоре сформировал цельную картину так тщательно, как мог, включая малейшие детали.

— Это все? — ворвался ему в мозг резкий вопрос.

— Это все? — ворвался ему в мозг резкий вопрос.

— Да, сын. Это все.

— Да, сын. Это все.

И тут по руке снова поплыли нега и тепло. Волдорт поднял глаза: лицо Кйорта ничего не отражало. Но священник понял, что он широко улыбается.

И тут по руке снова поплыли нега и тепло. Волдорт поднял глаза: лицо Кйорта ничего не отражало. Но священник понял, что он широко улыбается.