Та раскрылась, как и положено двери в приличную квартиру. Никто ее не взламывал. Но внутри я ощутил фос, причем много. В стены въелся запах гари. Здесь стреляли. В комнате Дантри наверху знакомо воняло потом и человеческой грязью, но самого Дантри там не было. На лестнице и в подвале смрад висел удушливым облаком, светились остатки горелого фоса, и в их тусклом мерцании я осмотрел руины мастерской. Стены были черны от сажи, от пары стульев остались лишь огарки. В дверях лежали три спекшихся тела, превратившиеся в массу обугленных, склеившихся ног и рук, зубов и пальцев. От Малдона – только светлый силуэт на покрытой сажей стене.
Малдон детонировал заряд фоса, и принял взрыв на себя. Но если бы это дало бедняге желанное освобождение от невыносимого бытия, тут лежали бы обугленные останки. Останков не было.
Я осмотрел верстаки. Под пережившим взрыв покрывалом из толстой ткани обнаружилась сверкающая конструкция из стальных труб, рычагов и толстых спиралей. Ох ты, чертов уродец! Да он же забрал мои парадные доспехи из гостиной наверху и безнадежно испортил! Он приварил к ним толстые железные пластины, и приклепал множество бессмысленных крюков и петель. С такими пластинами никто не сможет двигаться в доспехах, даже я. Они чудовищно тяжелые. А я-то надеялся поживиться хотя бы броней.
Мать его. Ни пистолетов, ни зарядов фоса, ни гранат. Ни даже допотопной скорлупы. Ничего полезного.
Я уже повернулся уходить, когда заметил неуклюжую надпись пальцем на саже, покрывающей стену.
Вряд ли это ловушка. Никто, кроме меня, не знает того, что Глек Малдон еще жив. Я снова затопал через город, и сворачивал в проулок всякий раз, когда замечал кого-кого-или, похожего на солдата. Прежний дом Малдона стоял по соседству с Помойкой до тех пор, пока его не сжег ублюдок по имени Станнард.
Я отыскал синюю дверь и дважды грохнул в нее кулаком, затем сунул руку под плащ и взялся за нож. Лучше уж приготовиться заранее.
За дверью щелкнул курок. Я прижался спиной к стене у двери.
– Кто там?
Смешной голос. Будто ребенок старается сделать голос грубее и взрослей.
– Малыш, это я.
Посредственная шуточка, зато сразу ясно, что это именно я. Отодвинулся один засов, затем другой и третий. Как здорово обнаружить Глека в здравом уме и твердой памяти.
– Открыто, – объявил Малдон.
Я шагнул внутрь и увидел его в нескольких футах, и с нацеленным на меня пистолетом. Я закрыл дверь. Ублюдок продолжал целиться.
– Что за хрень с тобой приключилась? Валия сказала, что ты выглядишь полным дерьмом, но… святые духи, да тебя отделали хуже, чем меня!