Бляшке как специалист видел единственный выход — закрыть город намертво и дать горожанам поумирать. Затем вырыть котлованы и бульдозерами срыть туда здания вместе с покойниками.

— Ну что вы, друг мой Эрик? — по — отечески пенял Прайс. — Не надо быть таким пессимистом!

И продолжал свой тараканий бег. Иногда от него пахло спиртным и женскими духами. Иногда порохом и кровью.

Стали умирать врачи, лечившие зараженных.

— Падеж почти 100 %! — сообщил Прайс. — Привлекаем студентов!

Он сказал падеж, как говорят про павший скот, понял Бляшке. Во время отсутствия куратора он обыскал его номер, и нашел в чемодане пистолет, деньги в грубо надорванных банковских упаковках и блокнот с записями на непонятном языке. Профессор разбирался в алфавитах разных языков, этот не был похож ни на один из них. Сплошная вязи из геометрических фигур и знаков, изображающих животных и планеты.

Обманул меня враг, понял Бляшке и взял пистолет.

В армии началось повальное дезертирство, мэр умирал с разорванными в клочья вирусом легкими, когда Прайс прибыл в отель и сказал:

— Пора!

Тогда Бляшке наставил на него пистолет и спросил:

— Куратор, почему вы так ненавидите Англию?

Прайс не испугался. Он возмутился.

— Я ненавижу Англию? Что за чушь? Это патриархальная страна с большими деревнями, которые вы называете городами, и обалденно зеленой природой!

— Но вы уничтожаете ее! Вы работаете на русских! Это они считают Англию американским непотопляемым авианосцем!

Прайс посмотрел на него как на идиота. Потом предложил присесть.

— И положите пистолет! Мы с вами не герои боевика, а интеллигентные люди, которые всегда способны понять друг друга!

Бляшке хоть и присел в кресло напротив Прайса, пистолет не выпустил. Его трясло от решимости нажать на курок.

— С самого начала внесем полную ясность! — начал Прайс. — Я не работаю на русских. Да, одно время они были нашими союзниками, но дни эти минули. Скажу откровенно. Я не работаю ни на одну из разведок мира. Я вообще не имею ничего общего с этой планетой. Это трудно объяснить, а еще труднее принять. Скажем так, те, на кого я работаю, называют себя Капитаны.

— Это еще кто?