Бекк целенаправленно пытался отделить мясо от макарон, чтобы съесть все отдельно.

— Не понимаю сути задания! — признался он. — Зачем взрывать лабораторию? Да еще атомной бомбой! Зараза только закончилась, а мы решили радиации подкинуть?

— Чтобы конкурентам не досталось! — пожал я плечами. — Мы не одни на планете. Возможно, китайцы решили высунуть из — за большого забора свой нос!

— Про китайцев это все байки! — отмахнулся Бекк. — 80 лет прошло после катастрофы. В Портон — Дауне все сгнило давно. А если не сгнило, тем более зачем тащить всю эту заразу на корабль?

— Они взяли с собой датчики! — возразил я. — Я думаю, больше, чем ржавые железяки, вояк интересует информация.

— Сомневаюсь, что что — нибудь уцелело!

Я и сам наводил справки у Вайса, который и рассказал, что самый длительный срок хранения у оптических носителей и составляет он максимум 50 лет. А уже прошло почти 2 раза по 50!

Сохранялась надежда на бумажные носители и надписи, сделанные карандашом, но что — то мне говорило, что англичане слишком ленивы, чтобы дублировать электронные носители. Даже если что и было, всё это должны были сжечь в первую очередь.

Мысли принесли некое успокоение. Ведь это означало, что экспедиции, Анжелике ничего не угрожает.

Боже, как я был наивен.

12.30 Вершинин

Два боевых ударных квадроцикла «Ястреб» оставались на берегу под неусыпной охраной. К ним сгрузили оставшиеся 3 машины. Солдаты без суеты загружали боеприпасы. Руководил погрузкой прапорщик Ерзаков, который должен был идти со спасателями.

Группа лейтенанта Воробья не вышла на первый же сеанс связи.

— Вы оказались правы, майор! — признал капитан Парецкий, мы втроем с ним и Вальжаном наблюдали за погрузкой.

— Теперь это уже не важно! Мы со следователем должны отправиться со спасателями! — возразил Бекк.

Внутри вяло шевельнулась мысль, что этим делом должны заниматься профессионалы. Но я отлично понимал, что это неприкрытая отмазка, к тому же далеко не самая удачная. Откровенно говоря, не хотелось лезть в эту адову дыру, пожирающую наших людей. Несуществующий враг, невидимый противник — от всего этого слегка мутило.

— Надо уходить из Лондона! — заявил я. — Алька предупреждал, что люди в городах не живут.

— Как вы можете сейчас об этом так говорить? — воскликнул Парецкий. — Наши соотечественники в опасности!

— Они 80 лет назад тоже были в опасности! — возразил я. — Тогда все были чудесным образом обо всем этом осведомлены, но это не помешало закрыть тоннель под Ла — Маншем!

И столкнулся с самым неприязненным взглядом за всю жизнь.