В него били целенаправленно. Пули застревали в куче, вспарывали воздух. Вершинин вытянулся на спине, вытащил пистолет, передёрнул затвор, снял с предохранителя. Потом чуть приподнял руку и высадил раз пять в направлении предполагаемого противника.

Выстрелы прозвучали в тишине, обстрел прекратился. Ждут, пока высунусь, смекнул Вершинин и не шевелился.

— Палыч! — раздался крик.

— Огибалов, ты? — крикнул Вершинин в ответ.

Он осторожно приподнялся. Ефрейтор радостно кинулся к нему, помог приподняться, заботливо отряхнул и оглядел.

— Не задело?

— В меня стреляли! — произнес Вершинин с обидой, и это прозвучало глупо, но тут он вспомнил. — А где Алька?

Огибалов завертел головой.

— Кто?

— Малец тут был лет 9 — ти!

Вершинин подошел к тому месту, где видел Альку в последний раз. Здесь была трещина в полу, через которую просматривался этаж ниже.

— Ушел пацан! Он тут все ходы знает! — констатировал Вершинин.

Выражение лица солдата ему не понравилось.

— Ты что? Мне не веришь?

— Нет тут никого! — заявил Огибалов.

Словно в опровержение раздались топот и крики. Ефрейтор вскинул автомат, но это были солдаты из взвода лейтенанта Вагнера.

— Что случилось? Кто стрелял? — накинулся он с вопросами.

За спинами солдат маячили встревоженные лица Карагода и Анжелики. Межеедов смотрел угрюмо.

— Переживаешь, что промахнулся? — спросил Вершинин.

— Что вы несете, тащ следователь? — возмутился Вагнер.