Пуленепробиваемый каркас лобной части черепа (металлическая пена) — деформация 0,1 мм.

Мономолекулярное волокно защитного кожуха головного мозга — не повреждено.

Главная артерия из аморфной нано целлюлозы — не повреждена.

Состояние объекта: медикаментозная кома.

Вызов помощи: невозможен, аварийный маяк включен, отзыва нет.

Ситуационное решение: привести объект в сознание. Самолечение.

Он открыл глаза и увидел светлое небо в обрамлении диких нарциссов.

— Желтые — цвет предательства! — подумал Костя.

— Не двигаться! — предупредил ВГ (чипизированная поисковая система, она же Внутренний Голос). — Закрепить бандаж на шее!

Он осторожно прикоснулся к неожиданно мягкой шее.

— Ишь как шибануло! — уважительно подумал он. — Под прямым углом в центр лба, а система выдержала! Только голову чересчур сильно отбросило, да шею переломало! Всего то!

Защитная система «Ратибор» была и не такое рассчитана. Он видел рекламный фильм перед операцией, когда по бойцу танк проехал. Правда, от бойца мало что осталось, но задачу он выполнил.

Костя после фильма блевал весь вечер и от операции хотел отказаться, но кураторы умели хорошо уговаривать, честь им и хвала. Лежал бы сейчас мозги проветривал под хмурым лондонским небом.

Он потрогал лоб. Кровищи море, но усиливающая пластина целая.

Нашарил руками ближайший труп бандюгана, стащил с него куртку, разорвал на полосы, долго наматывал бандаж, пока он сделался шире головы. Башка сидела в нем как в гнезде.

Удерживая голову обеими руками, сел. Башка слегка кривилась, не ворочалась по сторонам, а в остальном все было прекрасно.

— Надо же как лажанулся! — попенял Межеедов.

Ведь за мгновение до выстрела почуял игольчатый укол прицела, но система распознавания не успела среагировать.

— Пасть раззявил как мальчишка! — сокрушался Костя. — Кстати, о мальчишках? Где все?

Вокруг него в разных позах лежали убитые. Альки и Палыча среди них не было. Сомнительно, что стрелок не успел их снять. По идее они должны были умереть практически одновременно.