– А… Мастер. Брак?

– Да получишь ты разрешение, – зевнул Об-Ван. – Хотя ты меня этим удивил.

– Ты не… знал? – осторожно поинтересовался Энакин. Кеноби неожиданно хихикнул:

– Ох, падаван… Меньше надо на балконах обжиматься. Тебя не видел только слепой. А клоны те еще сплетники… Вообще-то. Готовься. Винду орать будет…

– А…

– В Храме самые лучшие целители. Твою жену проверят.

Скайуокер кивнул и вышел.

Через месяц они вновь стояли в круге мастеров, и на этот раз Скайуокер вручил Оби-Вану две косы, вызвав одобрительные переглядывания джедаев.

А еще черед две недели Энакин стоял перед коленопреклоненным Дуку, зажав его шею сейберами: своим и трофейным. Канцлер сидел, прикованный в кресле, требуя убить ситха, а Скайуокер смотрел на потрясенного графа, уставившегося на Палпатина так, словно у того выросли рога, и вспоминал слова Оби-Вана, в настоящий момент охотящегося на Гривуса на Утапау.

Выбор.

Убить? Или оставить в живых?

Темные тропы

Темные тропы

1. Не убоюсь я зла

1. Не убоюсь я зла

– Хм-м…

Сидящий на коврике из вспененной резины мальчишка лет восьми задумчиво слушал вопли и стоны голограммы, повествующей об ужасных ситах. Или ситхах?

Поморщившись, мальчик вновь активировал голопроэктор, наклонившись ближе, в попытках услышать все четко. Неизвестный метался, орал, заламывал верхние конечности, и все это на фоне истерики окружающих, что тоже не помогало расслышать подробности. Промучившись некоторое время, Энакин остановил запись, выдрал голопроэктор из корпуса и встал, задумчиво поджимая губы. Что-то его в этой записи зацепило, а своей интуиции мальчик привык доверять, она уже не раз его спасала от неприятностей.

Надо было прояснить непонятное, значит, пора навестить старого друга, который часто рассказывал неизвестные остальным истории.

Бывший член республиканского истребительного корпуса, баловавший Энакина интересными рассказами, был стар. Древний морщинистый старик, иссушенный палящими солнцами, улыбнулся беззубым ртом и поманил за собой, в прохладу дома.