Но самое главное в этой маленькой речи, что она просветила Палпатина об одном прекрасном для него факте: Энакина Скайуокера, то есть Дарта Вейдера, лавры манипулятора не интересуют. Он не хочет идти путем своего учителя, его интересует военная стезя.

Это успокоит паранойю Палпатина на какое-то время, что уже есть хорошо.

А на приеме она должна определить степень адекватности Императора, от чего потом и будет отталкиваться. Вот так. И никакого глупого бросания на амбразуру… Она все сделает красиво. Да и лень куда-то нестись… у нее дети в приоритете. И за мужем глаз да глаз нужен, а то еще научит Император нежного орденского детеныша плохому…

Нет уж.

* * *

Прием оправдал все ожидания женщины. Присутствующие смотрели на нее, как на королевскую кобру, вальяжно проползающую мимо: Энакин, став Вейдером, времени не терял, и гайки закручивал основательно, и постоянно оказывал знаки внимания женщине. Как, впрочем, и его Мастер. Палпатин выглядел… впечатляюще. Бой с магистрами явно ему дался нелегко, но такого кошмара, как изобразили в фильме, не было. Просто сразу стал виден возраст, ведь ситху было за семьдесят. Понятно, что одаренный в таком возрасте отличается от обычного разумного, но император даже ухудшившуюся внешность использовал к своей пользе.

Так и хотелось сказать: «Спасибо тебе, дедушка Палпатин, за наше счастливое детство!».

Вот только Падме видела сквозь эту маску. Пусть лицо ситха избороздили морщины, глаза горели неукротимым желтым огнем, движения отличались легкостью и плавностью, а кожа рук не покрылась пигментными пятнами. Одетый в алое император величественно сидел на троне, явно наслаждаясь этим, а возле трона черной тенью торчал Энакин, вернее, лорд Вейдер, зорко оглядывающий зал.

Падме бросила на него косой взгляд, встала чуть боком, чтобы ракурс был получше, слегка отвела плечи назад и глубоко вздохнула. Вот он, момент истины! Недаром она выбрала платье с глубоким декольте, требующим надеть под низ особое белье. Есть прямое накрытие!

Падме повела плечами, поправляя длинный широкий шарф-столу так, чтобы он сполз ниже, и посмотрела в сторону, мазнув взглядом по пожирающему ее взглядом Органа, тут же сорвавшемуся с места. Женщина с трудом подавила злобную усмешку. Этот маневр засек Энакин и теперь просто горел желанием пообщаться, судя по нервно сжатому в кулак протезу. Ситх на троне явственно развлекался. Падме не сомневалась, что Палпатин все видел и теперь морально издевался над учеником, не давая ринуться и настучать наглецу, окучивающему чужую супругу, по голове.