– Энакин… – проникновенно начала Падме, присев в кресло. – Я тебя… люблю.

Небольшая заминка ей не понравилась, и она начала заново.

– Я тебя люблю. Я тебя люблю. Я тебя люблю.

Если она скажет это достаточно много раз, то и сама поверит. К черту канон, демократию и джедаев. Если вся эта толпа в несколько тысяч человек слилась перед одним ситхом, то грош им цена, как дипломатам и защитникам Республики. И если слившийся в поединке Йода рассчитывает на ее сына – то гореть ему в адском пламени. Посылать вместо себя не обученного фермера – очень смешно. Обхохочешься. Она вот тоже посмеется. И над ним, и над соратниками по созданию Альянса. Амидала сама советовала склониться перед Палпатином, ведя борьбу тихой сапой. Вот пусть и борются. Сами. Без нее. А она как-нибудь с мужем разберется.

Надо еще посмотреть, чему его будет учить старый ситх, и если он действительно будет настраивать Энакина против нее – ему не жить. Скайуокер и так с ума сходил, узнав о ее беременности, что уж будет теперь? Сообщение на Мустафар она отправила.

Зная мужа, тот примчится со скоростью света. Она позаботится о том, чтобы этот ситх взял на руки новорожденных детей. Чтобы он понял, что это такое – быть отцом. Она не будет скрывать факт супружества, это все узнают. Постепенно, но узнают. И она сделает все, чтобы защитить Лею и Люка. Если император слетит с катушек или уже слетел – она знает, кого ему противопоставить. Но для этого надо будет спасти остатки Ордена, если уж они сами этого сделать не в состоянии.

Но все это потом. Сейчас самое главное – роды. И ей есть, для кого жить.

Падме встала, чмокнула голограмму, изображающую Энакина Скайуокера, и направилась к себе. Дети все активнее пихались, стремясь осчастливить собой этот мир.

* * *

Женщина с трудом открыла глаза, приходя в себя. Рядом с ней сидел Энакин. Судя по всему, горячей встречи с Оби-Ваном не состоялось. Скайуокер был жив, здоров и цел. Он потрясенно смотрел на лежащих в большой колыбели детей, опасаясь прикоснуться к мирно сопящим малышам.

– Красивые, правда? – хрипло прошептала Падме, и Энакин тут же развил бурную деятельность. Он вскочил, подал ей стакан с витаминным коктейлем и осторожно прилег рядом. Вид у ситха был невменяемо-счастливый.

– На тебя похожи. Особенно Люк.

– Да? – Скайуокер осторожно встал, и наклонился над колыбелью, пытаясь рассмотреть сходство. Падме удовлетворенно улыбнулась. Глаза Энакина поражали чистотой голубого цвета, и никакого желтого и в помине не было.

– Подрастут, будешь их учить.

– Чему?

– Всему. Думаю, ты будешь прекрасным учителем.