Гахет вновь кивнул:

– Подчинись и погибни… «Обсидиан» выбрал второе и чуть не утащил нас всех за собой в могилу.

– Именно. А он был не единственной проблемой. Просто самой громкой, – подтвердил Шекспир.

Двое мужчин вновь помолчали, глядя на спокойные воды Байкала. Поверхность озера была гладкой и ровной, и казалось, что в огромном зеркале отражается сереющий небосвод. Здесь, вдали от цивилизации, можно было подумать, что с миром все в порядке. Что в нем нет адских чудовищ, аномальных полей и людей, готовых убивать друг друга за то, чтобы продать скупщикам побольше фонящих радиацией объектов. А еще что в нем нет Зон, постепенно поглощающих планету. Военный и сотрудник ЦАЯ не двигались, словно хотели подольше сохранить эту иллюзию. Наконец военный кашлянул.

– Вертолет ждет, – сообщил он. – Тебя вызывают из столицы. Что-то срочное случилось на Балканах. Конвой там у них пропал какой-то или что-то вроде того. Так что если ты уже закончил беседовать с уцелевшими сталкерами Рене Декарта, то нам пора лететь. Мир вертится независимо от того, хотим мы этого или нет.

Гахет в третий раз кивнул и нехотя оторвался от созерцания пейзажа. Вдвоем мужчины вышли в коридор. К ним присоединились безмолвные телохранители в униформе спецназа ЦАЯ.

– Ты ведь получил мой запрос на перевод, так? – неожиданно осведомился Гахет, когда они зашагали по лестнице, ведущей к продуваемой всеми ветрами посадочной площадке.

Шекспир вновь скривился.

– Уцелевший наемник «Феникса», бывший адепт «Обелиска». Безумец, фанатик и хладнокровный убийца. И зачем тебе такой человек?

Гахет пожал плечами, когда перед ним раскрылась автоматическая дверь, выпуская наружу.

– Ты же знаешь, – он склонил голову набок, – в моих руках это будет талантливый сталкер, превосходный стрелок и надежный оперативник.

– Любишь ты использовать всякое отребье для своих заданий. Но да мы все в одной лодке, так что он твой. Хотя ума не приложу, зачем спецуправлению ЦАЯ подобный субъект? У вас что, нет людей получше?

Черный пассажирский вертолет с эмблемами Центра на бортах уже прогревал двигатели. При виде приближающихся мужчин один из охранников оттолкнул в сторону створку люка. Залезая внутрь, Гахет на мгновение задержался, еще раз посмотрев на далекие горы. На востоке заалел первый луч восходящего солнца.

– В Лос-Анджелесской Зоне вот-вот начнется форменное безумие библейского масштаба, – наконец произнес он.

– И ты хочешь отправить сумасшедшего в самое пекло, чтобы его разгрести? – Шекспир недоуменно поднял бровь, садясь на свое место.