– Собаки нас не чуют!.. Значит, все глухо!

– Да не глухо, – ответил я. – Скрипит… И шуршит, словно мышки. Мышки – это такие мелкие животные…

– Мышей тоже боюсь, – прервала она. – Придут и сожрут нас!..

– Не проберутся, – сообщил я. – Не такие уж мышки и маленькие. А вот микробы… Ты как насчет микробов?

Она прошипела зло:

– Мои микробы побьют чужих микробов! У меня их триллион только в животе и сто миллионов на коже!.. Но плиты трескаются, уже слышу. Воздуха у нас на несколько минут, а такой завал разбирать пару суток, если экскаваторами и бульдозерами…

– Ну и хорошо, – ответил я. – Что время? Подумаешь, пару суток. Со времен смерти великого Цезаря прошло две тысячи пятьдесят восемь лет и три месяца, а как будто мгновение.

– Может, – сказала она, – ты был философом или проповедником Иеговы?..

Я хотел заверить, что не был ни философом, ни проповедником Иеговы, как снова пискнул переговорник.

Шерлок прокричал по радиосвязи:

– Прибыла техника!.. Быстро сработали… Блин, не берутся разбирать завал, раз под ним люди. Говорят, если бульдозерами и кранами, то равновесие нарушится, и вас задавит… Так что лежите там тихо, вообще не разговаривайте. Дышите тоже как можно медленнее. Как там Крабоид?

Она ответила слабо:

– Он так и не понял, что случилось. Как всегда ясен и прост, как ленинская правда.

Он повторил с нажимом:

– Лежи!.. И он пусть лежит. Берегите кислород.

Послышался щелчок, связь прервалась, в темноте голос Марианны прозвучал совсем слабо:

– Нас не отыщут, но мы сделали свое дело…

Я поинтересовался:

– Тебе уже тяжело дышать?

Она ответила почти с неприязнью: