А форт тем временем продолжал кипеть от криков. Демоны Иронотсу вопили так, что тряслись скалы. Над стенами летело имя юноши, а новорожденное войско Ииши-Н-Тавелота на всякий случай сгруппировалось в шар, отползая еще ниже по склону и ощетиниваясь оружием.

Киоши не без опаски повернулся к пауку спиной и двинулся к крепости. Анзурон, по-прежнему ожидающий вне стен, склонился в почтительном поклоне. Его телохранители последовали примеру.

Складывая на груди руки, десятки тоэхов на стенах принялись кланяться, почитая воинское умение своего командира. В приоткрытых воротах появилась Овилла, в руках которой поблескивал лакированный тубус для ценных бумаг.

— Мои поздравления, господин, — протягивая бумаги, она склонилась ниже остальных. — Мое сердце поет от радости служения тебе.

— Мы сделали это вместе, Линда, моя джеш, — он поклонился в ответ, открывая тубус и вынимая свитки магических договоров. В жестах читалась усталость. — Без тебя я не смог бы одержать и сотой доли побед… А теперь яЯ хочу, чтобы ты проверила каждого из воинов Ииши. Если в их рядах есть шпионы Мишато или ордена Сна, они должны быть рассекречены и незамедлительно уничтожены.

— Да, мой господин.

Ииша-Н-Тавелот, подтягивая раненую ногу, поплелся следом, стараясь не смотреть на собственных воинов. Тем не менее, ему хватило такта поклониться как Анзурону, так и Овилле.

Ревущая от восторга толпа встретила Иронотсу на крепостном дворе, бандитские главари почтительно склонились. А вот их реакция на присоединение наемников Ииши оказалась различной.

Лоава-Пран, до схватки вожаков настаивающий на возвращении, словно воспрянул духом, обсуждая с приближенными перспективы дальнейшей кампании. Безродные демоны из рекрутерского лагеря, по его мнению, должны были стать неплохим подспорьем в войне и сократить потери кланов. Дарвал буквально светился от удачного исхода рискованного плана по привлечению на свою сторону многочисленных наемников. Ссварна одобрительно кивал головой, подсчитывая прибывшее к войску неожиданное подкрепление. А вот Шицирокину, молчаливо разглядывающий Иишу-Н-Тавелота, вел себя как минимум сдержано.

Разместив свою разношерстную банду под стенами форта и выставив часовых, Ииша лично явился в крепость. Соблюдая обычаи, бандитские предводители неторопливо познакомились друг с другом, стараясь не выказывать эмоций.

Киоши, сейчас мечтающий лишь о миске горячей похлебки и теплой кровати, старался как можно скорее покончить с формальностями. Скрежеща жвалами, на глазах у остальных вожаков Тавелот подписал заклятые бумаги.