– Э-э… Алудра… У меня, как видите, их много. Я думал, может быть… – Он протянул ей деньги. – Я всегда смогу выиграть еще больше.

На мгновение Алудра замерла, успев набросить плащ только на одно плечо, потом обернулась к Тому и улыбнулась. Надев плащ и закутавшись в него, она сказала:

– Он ведь еще совсем юн, а?..

– Он молод, – согласился Том. – И совсем не так плох, как сам считает. По крайней мере, иногда не так уж плох.

Мэт зыркнул на обоих и опустил руку.

Алудра взялась за оглобли тележки и направилась к двери, от души пнув под ребра попавшегося ей по пути Таммуза. Тот лишь слабо застонал.

– Алудра, мне бы хотелось кое о чем спросить, – вдруг сказал Том. – Как вам удалось так быстро зажечь фонарь в полной темноте?

Женщина остановилась в дверях и улыбнулась, взглянув на Тома через плечо:

– Хочешь, чтобы я раскрыла все свои секреты? Конечно, я благодарна вам, но любовью не воспылала. Этот секрет к тому же даже гильдии неизвестен, так как я открыла его сама. Больше не скажу ни слова. Когда я доведу свое изобретение до ума, когда мои палочки будут работать так, как мне надо, они принесут мне целое состояние. – Алудра налегла на оглобли, выкатила тележку под дождь, и ночь поглотила ее.

– Палочки? – промолвил Мэт, недоумевая, уж не тронулась ли Алудра чуточку умом.

Таммуз снова застонал.

– Парень, нам тоже лучше последовать ее примеру, – заметил Том. – Иначе выбор у нас будет небогат. Или перерезать четыре глотки – или следующие несколько дней объясняться с гвардией королевы. Ведь гвардейцев эти молодцы наверняка на нас натравят, хотя бы от злости. А причин злобствовать у них хоть отбавляй.

По телу одного из сотоварищей Таммуза пробежала судорога, и он пробормотал что-то невнятное, похоже приходя в сознание.

К тому времени, как Мэт с Томом оседлали лошадей и собрали свои вещи, Таммуз уже стоял на четвереньках с безвольно мотающейся головой, другие тоже застонали и зашевелились.

Прыгнув в седло, Мэт посмотрел в дверной проем на ливень, который хлестал теперь с удвоенной силой.

– Распроклятый герой, – пробормотал он. – Том, если мне вновь вздумается корчить из себя героя, пни меня посильнее.

– Можно подумать, ты поступил бы иначе!

Мэт глянул на менестреля исподлобья, натянул поглубже капюшон и поправил плащ, полами которого прикрыл драгоценный сверток, привязанный к задней луке седла. Хоть ткань и промаслена, укрыть фейерверки от дождя, рассудил Мэт, будет нелишним.

– Том, просто пни меня!

Ударив лошадь каблуками по ребрам, Мэт галопом погнал ее в дождливую ночь.