Мой расчёт был построен на голой догадке.

Да, нехорошо осквернять чьё-то мёртвое тело, но именно сейчас от морали я был далек как никогда. И, кажется, в своей догадке оказался прав.

Харпаг, учуяв запах разложения, переключился на мертвеца. Не в состоянии бороться с желанием, он склонился над телом и, прежде чем приняться за трапезу, сначала прошёлся по мертвецу языком, раскрыв пасть и выставив зубы.

Это мне и было нужно.

Я отполз на полметра и дотянулся до бронзовой подставки, что валялась рядом с раскрытым гробом. Под раскалённой ладонью металл начал мгновенную мутацию, и пока харпаг занимался своей новой едой, я выплавлял оружие. Мне бы подошло что-то тяжёлое и большое… что-то, похожее на секиру…

Именно она и появилась в моей руке.

Двуручный боевой топор, громоздкий и острый. Опираясь на него, я кое-как поднялся, пошатнулся, еле удержавшись на одной здоровой ноге. Теперь главное, чтобы сил хватило и на остальное.

Подтащив секиру ближе в харпагу, я обхватил длинную рукоять двумя руками, чуть согнул правую ногу в колене, а левую вытянул вбок, собрал всю свою волю… и с выкриком чудовищного напряжения поднял секиру над головой.

Нет, я не собирался отсекать харпагу голову, для этого у меня не хватило бы сил.

Лезвие-полумесяц вонзилось точно в основание языка, у самого рта твари, заодно отхватив и часть его зубов. Харпаг раззявил пасть и взревел, окропив округу брызгами жёлтой слюны.

Я сощурился, мутировал топор ещё раз, превращая его в копьё, и отправил его харпагу точно в разверзшуюся от рёва глотку. Копьё мутировало снова и ощетинилось внутри пасти острыми пиками-баграми.

После этого я упал на спину, перекатился и завалился за край сцены.

И сделал это очень вовремя.

От боли и ярости харпаг принялся разносить деревянную сцену в щепки, ломал и вырывал доски, отшвыривал в стороны, визжал. Потом полез когтистыми лапами себе в пасть в попытке выдернуть багры, но сделал себе только больнее и опять принялся за погром сцены.

Я пополз к Сильвер. Она лежала совсем рядом, в углу, и тоже рисковала попасть харпагу под горячую руку. Пока озверевшая тварь тут всё не разрушила и не перетоптала, нужно было уносить ноги.

Сначала мне показалось, что директор просто лежит без сознания… ну конечно… поэтому она такая бледная…

Я склонился над Сильвер.

— Док?..

Ответа не последовало. Я прижал дрожащие пальцы к её шее, проверяя пульс… прижал сильнее… ещё сильнее… задержал дыхание…

Пульса не было.