Нет, попадать он в них не хотел. Когда стрелял, он хотел, чтобы они остановились, а не пронеслись мимо нужного ему места на большой скорости.

Горохов, не глядя, менял патроны в обрезе, глаз он не отрывал от более важных вещей. Очень жаль, что у него нет рации, он очень хотел бы знать, что у них там происходит. Больше всего он надеялся на то, что они сейчас рассредоточатся для обычного боя в пустыни, боя в барханах. Они всё знают, всё умеют, должны, должны рассредоточиться. Он опять взвёл курки.

Так и есть, один из них выскочил из-за бархана, пробежал, чуть согнувшись, и спрятался за другим. Молодцы, молодцы. Всё делаете, как положено, как учили. Сначала рассредоточиваетесь, потом растягиваете фронт, определяя местонахождение противника, потом сжимаете с флангов, подавляя огнём, а потом подходите на бросок гранаты. Только вот одного вы не учли, ребятки. И вот теперь Горохов берёт главное своё оружие. Это не револьвер, нет. Это флакон инсектицида с некогда чёрной этикеткой с белым пауком. В детстве он даже боялся прикасаться к этому флакону, настолько страшен был этот паук, нарисованный на бумаге. Не без труда сворачивает крышку флакона, нюхает. Запах есть, но он не сильный, в нос не шибает, как должен. Инсектицид старый. Конечно, старый, судя по этикетке, ему куча времени. Горохов начинает выливать его на себя, тут жадничать или экономить нельзя, дело будет серьёзное. Он льёт его на фуражку, на пыльник, на перчатки на штаны. Особенно на пыльник, на плечи рукава. С осами шутки плохи, у них жала по сантиметру, пыльник для них не преграда.

Наконец он отбрасывает пустой флакон.

«Ну, ребята, вы рассредоточились?»

Он поднимает дробовик и стреляет. Он стреляет не в небо, не во врагов, которых, кстати, и не видит даже, он стреляет в бархан, в песок. В тот бархан, на котором отчётливо видит чёрную нору.

Если хочешь разозлить степных ос, ничего лучше придумать нельзя, как попытаться засыпать, обвалить их нору. Жакан ударил точно, чуть выше входа. Сверху на выход из норы посыпался песок. Маловато. Надо ещё, чтобы твари осатанели от злости. Он целится, жмёт на спуск. Щелчок! Осечка, да что такое!

«У этого Коли что, каждый второй патрон с браком?»

Он быстро взводит курок, снова целиться, жмёт на спуск. Выстрел.

«У него капсюли дрянь».

Картечь разметала песок вокруг входа в нору. Вот, это был хороший выстрел. Он видел, как почернели края гнезда, он не мог слышать, но отчётливо представлял, как воздух вокруг того бархана наполняется зловещим гулом. Рой выходил защищать гнездо. Он даже, кажется, видел тёмное облако, что начинало кружиться рядом с барханом.