Он задумался, чем сейчас занимается Елена Анборн. Сорделл ненавидел ее, и у него было на то множество причин. Он ненавидел Елену за то, что она занимала в клике Гайла более высокое положение, чем он сам, несмотря на то, что была всего лишь полукровкой. Его от этого тошнило: он, Ратт Сорделл, чистокровный маг из древнего дома, был второй скрипкой после какой-то женщины лишь из-за того, что она раздвигала ноги для Гайла, вечно закрывавшего глаза на любые ее недостатки. Еще Сорделл ненавидел ее потому, что она постоянно копала под него, открыто выражая свое презрение каждый раз, когда он допускал хотя бы малейший просчет. Так что для него стало самым настоящим удовольствием увидеть, как она показала свое истинное лицо, предав их. Теперь наконец Гайл признал его своей правой рукой. Арно Долман никогда не был способен руководить, но Сорделл волновался, что Ведья могла отодвинуть его в сторону, использовав те же ухищрения, что и эта сука Анборн. Но, к счастью, здравомыслие Гайла взяло верх.

Отсутствие Гурвона тревожило его: а если что-то случилось? Он покосился на Бене и Терро. Они были довольно хорошими соблазнителями и шантажистами, умели убивать беспомощных копьеносцев, но для настоящего боя не годились – не против кого-то вроде Анборн. Всю неделю Сорделл напряженно вглядывался в будущее, но, даже несмотря на практически полную уверенность в том, что она засела в Форензе, его тревога росла.

Вход в Лунную башню охранял стражник по имени Фульс, собрат-аргундец. Его волнистые каштановые волосы были наполовину скрыты под традиционным коническим шлемом. Сорделл позволил Фульсу потянуться за ключами, но затем сам небрежным жестом открыл двери с помощью гнозиса. Магу нравились подобные небольшие демонстрации своего могущества; это ставило его выше окружающих, заставляя их нервничать: неплохая награда за то, через что ему приходилось проходить.

Бене засмеялся над одной из шуточек Терро. Сверкнув на них глазами, Сорделл жестом приказал поспешить и, охваченный нервозностью, без усилий взлетел по ступеням, оставив помощников позади.

В верхней комнате Лунной башни было три огромных окна. Казалось, они открыты небесам, однако в действительности на них висели постоянные обереги, не дававшие проникать внутрь ни птицам, ни насекомым, ни даже ветру. Прорицанием лучше всего было заниматься в звездном свете, ведь его техники основывались на потоках энергии и их прерывании. Сорделл писал об этом в своей дипломной работе в коллегии… О, как же он скучал по коллегии! Все шло к тому, что он займет место ректора, но случился прискорбный инцидент, когда его застигли практикующим некромантию. А ведь это были всего лишь сироты, даже не настоящие дети… Сколько же лет он потерял, занимаясь не пойми чем, пока его не нашел Гайл, вернув ему амулет и дав новую цель. Гайл заслужил верность Сорделла, став его другом и ценя так, как он того заслуживал. Однажды он займет место Гайла – когда тот выйдет в отставку. В отличие от других, Сорделл готов был ждать. Остальные строили глупые планы по захвату власти, неизменно заканчивавшиеся их безвременной кончиной: Гайл всегда знал, когда кто-то плетет против него заговор.