Наверное, он слегка покривил душой, хотя юноша помнил кое-что из того, чему его учили в коллегии. Да и что им, собственно, было терять?

Его отец держал чашку густого черного кофе. Он одобрительно кивнул. Аларон помахал ему в ответ, и его мысли вернулись к полету. Воздушный гнозис всегда давался юноше с трудом, ведь он был магом стихии земли – элемента, противоположного воздуху. Впрочем, за время работы над яликом он обнаружил в себе небольшую склонность к стихии воздуха. К тому же ему нравилось строить судно, за исключением тех моментов, когда приходилось выковыривать занозы из-под ногтей.

Я никогда бы не закончил его без Цим, но она без меня никогда бы не узнала, с чего начать. Закрыв глаза, он позволил гнозису влиться в корпус. Легонько вздрогнув, ялик немного приподнялся над землей. Они с Цим радостно переглянулись, и девочка тоже стала медленно наполнять корпус своей энергией, пока веревки не остались единственным, что не давало суденышку взмыть ввысь.

– Отпускай! – крикнул Аларон.

Цим перевела его команду на римонский, и молодые люди отвязали веревки. Ялик взвился в воздух. Два фута. Три. Шесть. Дюжина. С земли донеслись восторженные возгласы наблюдавших за невиданным зрелищем. Внезапный порыв ветра наполнил паруса. Цим взвизгнула, а Аларон схватился за румпель.

– Поворачивай! – завопила девочка, указывая на деревья перед ними.

Рассмеявшись ее испугу, юноша потянул за румпель, и они медленно заскользили над поляной. Внизу раздавались приветственные крики на римонском. Дети бежали следом за ними, дико размахивая руками. Чувствуя, как его наполняет гордость, Аларон помахал им в ответ. Даже их отцы вскочили на ноги.

Внутри у юноши расцвели надежды. Но когда они повернули, корабль потерял ветер. Более легкая носовая часть ялика задралась вверх, так что теперь ветер дул им в лицо. «Это ведь плохо, да?» – подумал Аларон, стараясь сохранять спокойствие. Парус хлопнул по мачте. Затем он вновь поймал ветер, однако не с той стороны, с которой было нужно, и они начали медленно скользить назад. Румпель стал бесполезен.

«Это точно плохо», – признал он.

– Аларон, сделай что-нибудь! – закричала Цим, дико жестикулируя.

Оглянувшись в том направлении, куда она указывала, юноша увидел приближавшееся к ним огромное окно гостиной своей матери.

– Дерьмо! Приземляй его! – крикнул он, пытаясь выпустить гнозис из корпуса.

Однако энергия циркулировала в дереве, и Аларон не смог извлечь ее оттуда достаточно быстро. Цим нырнула под парус, но этим лишь сместила бóльшую часть веса судна к корме, и оно наклонилось назад. Цим с визгом упала к Аларону на руки, и ялик, под крики перепугавшихся цыган, ударился мачтой в окно верхнего этажа.