Помолчав, маг продолжил:

– Люди забывают о том, что для них сделал Ордо Коструо. О домах, акведуках, орденах целителей и торговле. Мост был величайшим благом, которое когда-либо видело это место, и на Юрос через него также текли деньги. Император Констант должен, в конце концов, понять, что своими священными походами он режет курицу, которая несет золотые яйца. Вульт сам признал, что эти вторжения почти довели империю до банкротства. Я уверен, что он образумится и захочет мира. Я знаю это. – Он погладил живот Рамиты. – И наши дети станут гарантами этого мира, моя дорогая жена.

Она через силу улыбнулась. Надежды мужа казались ей слепыми, но что она могла знать об искусстве управления государством? На какую-то секунду Рамите показалось, что лысая голова Мейроса стала похожа на череп. Однако затем он широко зевнул и эта голова упала ему на грудь. Вздрогнув, маг посмотрел на нее.

– Прости, моя дорогая. Я просто засыпаю на ходу. Проводишь меня до моей комнаты?

Рамита помогла ему добраться до кровати, а когда он перевернулся на бок и предложил ей лечь рядом, она сказалась нездоровой и пожелала ему спокойной ночи. Не потому, что не хотела остаться – мысль о том, чтобы свернуться под его надежным крылом и притвориться, будто все хорошо, казалась очень привлекательной. Но остаться было бы предательством – и по отношению к нему, и по отношению к ней самой.

Это человек, которого мой любовник хочет убить.

30. На дело «Магические заклинания»

30. На дело

«Магические заклинания»

До Вознесения Коринея в фольклоре всех культур были истории о магии – способности совершать необъяснимые и чудесные вещи. Многие слова, используемые сегодня практикующими гностические искусства, происходят именно из таких источников – «волшебник», «колдун», «заклинание» и так далее. Нам, магам, известно, что способность владеть гнозисом не зависит от произнесения особенных магических слов, однако в народе этот миф продолжает жить.

Нороштейн, Норос, континент Юрос

Майцен 928

2 месяца до Лунного Прилива

Как только отец Аларона отправился в Понт, юноша с друзьями начали систематически наблюдать за Губернаторским дворцом. Они выяснили, что Белоний Вульт появится здесь не раньше чем через две недели. Троица чувствовала себя так, словно была печально известными Каденскими Крысами, группой магов, вставших на путь преступления за полвека до этого и заставивших власти гоняться за ними по всей Бриции и всей Аргундии. «Разумеется, Каденские Крысы были чистокровными аристократами, а не шушерой вроде нас, – заметил Рамон. Он же занялся разработкой плана проникновения во дворец. «Я – силациец, – сказал Рамон. – Это должен быть я».