– Не могу знать, – отозвался Клевер, продолжая обгладывать свою кость.

– Мой король? – К ним бочком подбирался дрожащий карл, робко протягивая Стуру подзорную трубу с таким видом, словно собирался сунуть руку в костер.

– Что там еще?

– Кажется… вам лучше поглядеть на это.

Стур выхватил у него трубу, разъяренно подошел к опушке и наставил ее на низкий холм позади длинного склона, засеянного побуревшей пшеницей. Очертания холма уже ясно виднелись на фоне светлеющего неба.

– Какого?.. – прошипел он.

* * *

– Ночью к ним подошло подкрепление, – сообщил Йин. – Два полка королевской гвардии. А может быть, и три.

Солнце уже выглянуло над долиной, длинные тени протягивались поперек полей. Через круглое окошечко подзорной трубы, слегка подрагивающей в его трясущейся руке, Лео видел флаги, копья, цепочки людей на вершинах двух холмов. Каменистый утес теперь кипел деятельностью, словно отдаленный муравейник; на втором холме, длинном и низком, было, по крайней мере, вдвое больше солдат, чем предыдущим вечером. Особенно выделялся на фоне других один флаг, черный с вышитым золотым солнцем. Личный штандарт лорда-маршала.

– Он разыграл меня, как последнего дурачка! – выдохнул Лео. – Тянул время, зная, что к нему идут люди.

Он ощутил внезапный холод в сердце. Что, если эта Тойфель тоже его провела? Вдруг она все это время была верна королю, и все, что она говорила о его слабости, было ложью? Выведала все их тайны, которые они так беззаботно выболтали ей, и принесла их прямиком к Орсо? Может быть, Орсо уже прекрасно все знал, когда так самодовольно ухмылялся за столом, пытаясь вбить клин между Лео и его союзниками? Между Лео и его женой?

– Дерьмо! – Он отшвырнул подзорную трубу, и она, подскочив, покатилась по склону и ударилась об одну из повозок, зазвенев разбитым стеклом.

Потрясение сменилось утешительной яростью, в которой сгорели дотла все его ночные сомнения. Он – Молодой Лев, черт подери! Ему не пристало маяться в нерешительности, когда впереди враг!

– Что нам теперь делать? – спросил Ишер, дергая за выбившуюся нитку в своем вышитом манжете и тоже глядя в направлении холмов, внезапно оказавшихся столь хорошо укрепленными.

– Атаковать! – рявкнул Лео. – Прямо сейчас!

– Наконец-то! – Барезин вмазал кулаком по своей пухлой ладони. – Мой Гуркский легион будет на этом утесе еще до ланча! Можете на это рассчитывать!

– Именно на это я и рассчитываю, черт подери, – прорычал Лео, стиснув зубы.

Отдав галантный салют, Барезин ухватился за луку седла, пару раз подпрыгнул, затем, с незаметной помощью подтолкнувшего его адъютанта, наконец взгромоздился на свою лошадь и развернул ее к западу.