И все же, внутри меня стошнило.

Глава 27: Цена жизни

Глава 27: Цена жизни

Луна становилась тусклее, а занавески начинали пропускать первые лучи загорающегося светила. Я сидел на стуле, не отрывая взгляда от мертвеца. Его обезглавленное, раздетое тело было наклонено к ванне. Вода в ней обагрилась. Мои руки дрожали меньше, я уже успел утолить голод. Худая спина, на которую я смотрел, поражала меня своей белизной. Она была подобна мрамору или отполированной кости.

— Почему ты не отдал его душу мне?

— Отдать грешника в руки пожирателя грехов? — подал голос я, обращаясь к Тласолтеотль. — Это ведь глупость.

— Мне нужны силы.

— Ты будешь брать их с тех, чьи тела я не трону. Если я ничего не буду оставлять от людей, поедая их тела и позволяя съедать их души, это будет похоже скорее на уничтожение, чем на необходимость.

— Не понимаешь, что обглоданным мною душам плевать на то, что останется от их тел?

— Понимаю. Но это принцип.

Я отвел взгляд от мертвеца и посмотрел на кошелек. А затем — на одежду, снятую с убитого насильника. Кровью была перепачкана лишь рубаха, кончик ворота. Почти незаметно. Так что я мог позволить себе хоть что-то приличное. Если брюки мне были не по размеру, то верхняя одежда вполне подходила.

Поднявшись со стула, я размял спину. Надев рубаху и куртку убитого, я засунул в карман кошелек и пошел к выходу.

— Останешься здесь, — бросил я напоследок Тласолтеотль, спрятавшейся в мече. — Сегодня без убийств.

Ступеньки лестницы скрипели под ногами, накануне я этого не заметил. Внизу, в харчевне, никого не было. За стойкой спал трактирщик. Лениво подняв на меня взгляд, он попробовал заикнуться о деньгах, но я сказал: «Я еще вернусь за вещами. Заберу их и заплачу за комнату». После этого я вышел на улицу.

Ни воздух, ни грязь под ногами прогреться не успели. Ночью прошел дождь, а потом явно ударили заморозки — под сапогами хрустели тонкие корочки льда. Зима приближалась, и это мне не нравилось. Близость разрушения Лесов Силы не предвещала ничего хорошего, особенно если повалит снег. Дороги будут непроходимы, а в таком случае уйти из города ни единого шанса. Так что нужно бы поторопиться.

Проходя под окнами трактира, я ненадолго остановился. На противоположном конце улицы раздавалась возня. Посветлеть еще не успело, но в тени я отчетливо увидел собачий силуэт. Заметив меня, пес вскинул голову. Некоторое время мы молча смотрели друг на друга. Его пасть ощерилась, раздалось утробное рычание. Я усмехнулся. Перевел взгляд на то, что было под лапами пса. На меня посмотрела дыра, проделанная в черепе мертвой собаки. Ее белая шерсть окрасилась кровью, а тело застыло, прижатое к грязи.