— В смысле, я же вижу, что тебя покорила ее милая мордашка. Большеглазая, симпатичная. Почему бы нет? Всяко лучше меня. Но не стоит из-за этого делать меня козлом отпущения.

— Угу.

— Что ты, как раз-таки, старательно и делаешь. Снова и снова. Каждый раз, когда я делаю не так, как тебе хочется или удобно, ты просто обвиняешь меня во всем. Лила поддакивает, а мои слова никто даже выслушать не хочет!

Адель наконец обернулась, дав мне возможность «насладиться» ее возмущенным лицом.

— Я понимаю, что вам… тебе важен этот ребенок. Который внутри меня. Понимаю, что я — часть пистолета, который ты сам когда-то вышвырнул куда подальше. Но ты мог бы хоть иногда прислушиваться к моему мнению?

— Я прислушиваюсь. И часто оно звучит как кусок дерьма. Не обижайся.

— Вот как… — пробормотала Адель, задумавшись, но скорее обидевшись. Отвернулась. — Как скажешь.

Я зевнул.

— Меня утомляют разговоры. Особенно сложные. Особенно с женщинами. Давай так — мы не будем особо выяснять, кто кому брат, кто сестра. Сейчас мы все в одной лодке. Лиле я доверяю по личным причинам.

— Упругая задница?

— Она была единственным человеком, который принял меня после возвращения в мир живых. Ты ведь знаешь, что такое смерть. Ненастоящая. Когда витаешь неприкаянный, лишенный тела. Как семя одуванчика, так и не нашедшее клочок земли для себя. Летишь хрен пойми где, не имея ни понятия зачем и почему. И когда я все-таки нашел кусок земли — она была единственной, кто разрешил мне остаться. Все остальные… ты, Алиса. Вы обе вели себя как суки. С чего мне вдруг довериться? Хоть она, хоть ты, хоть кто угодно еще. Лила единственная, кто хоть как-то постарался ради доверия.

— Красивая история, — с отвращением выдавила из себя Адель. — Вот только знаешь, ты не нашел клочок земли. Ты его выдрал. Силой.

— Ян рассыпался. Ты можешь в это верить, можешь в это не верить. От этого пепел вонять не перестанет. Парень сгорел, когда увидел то, что видеть не стоит.

— А ты сам тогда что? Ты ведь тоже видел. Почему ты остался, а Ян — «пропал»?

— Не знаю. Наверное, потому что я никогда не был юным, обиженным на весь мир гомиком. Потому что у меня есть яйца. Потому что я навидался дерьма. Потому что мне просто похер. Без понятия, малышка, какая из этих причин — реальная. Яну чего-то не хватило. А у меня этого оказалось с лихвой.

— А поешь-то как… заливаешься.

— Заебла. Хватит разыгрывать спектакль никому не верящей принцессы. Если бы правда была иной — я бы не распинался, а просто прикончил бы тебя. Мне этот ребенок не уперся. Всего лишь выполняю просьбу того, кого любил Ян.