Устраиваюсь поудобнее для экскурса в историю (насколько я её помню), но Алтынай меня перебивает со смехом:

— Да ты вообще не в Исламе!.. — она делает непристойные (если бы присутствовали чужие) жесты руками, намекая на только нам двоим известные деликатные подробности моей биографии.

— Вот именно, — киваю. — Потому за точность не поручусь. Но насколько помню, там суть в следующем. Вы, сунниты, считаете допустимым правление любого правоверного халифа, избранного законно. А у шиитов, если память мне не изменяет, допустимой считается передача власти только по линии прямых потомков Пророка Мухаммеда.

Алтынай, продолжая есть, сосредоточенно слушает, расфокусированно глядя перед собой.

— Вот шииты, исходя из своих соображений о правильном и допустимом, не признают законности династии Омейядов и Аббасидов. Отсюда и «рафид» — отрицающий. При том, сами шииты придают слову «рафидит» положительный смысл: утверждают, что рафидитами являются «единственные верующие, отвергшие зло».

— Не знала, — удивлённо ведёт бровью Алтынай. — Так это они, получается, отрицают и весь Праведный халифат?

— Видимо, скорее принципы передачи власти у первых трёх Праведных Халифов, — деликатно сглаживаю углы. — Насколько мне известно, четвёртого они всё же признали. Я не силён во всей этой премудрости, тебе лучше с кем-то постарше и поумнее на эту тему поговорить.

________

Примечание: https://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%9F%D1%80%D0%B0%D0%B2%D0%B5%D0%B4%D0%BD%D1%8B%D0%B9_%D1%85%D0%B0%D0%BB%D0%B8%D1%84%D0%B0%D1%82

_________

— Для начала, хотя б с правоверным! — шёпотом хохочет Алтынай, хлопая меня изо всех сил ладонью по плечу. — Слушай, но тогда от меня вообще ускользает смысл и суть вашей ссоры. Чего ты-то клинком стал размахивать?! Ты же меня сам всю дорогу в этом упрекаешь?! На тебя как будто непохоже, нет? — она с сомнением смотрит в пустую миску, явно раздумывая о добавке.

— Пошли за второй порцией, — поднимаюсь со скрещенных по-турецки ног и подаю руку ей. — Речь вообще не обо мне. Знаешь, я знаю пуштунов, как мне кажется, иногда лучше их самих… Во-первых, он оскорбил тебя. Прямо, прилюдно, недвусмысленно. Без каких-то вариантов сгладить свою вину.

— Это когда он сказал, что ты спишь со мной и с Разиёй? Но это же не так! — искренне удивляется Алтынай.

— Это ты знаешь, что не так. Я знаю. А снаружи оно, видимо, выглядит иначе… Знаешь, у пашто с женщинами же тяжело и крайне непросто.