«Там будут болеутоляющие. Заберу столько, сколько смогу унести».

Они только что закончили обсуждать план. Эйди не захотела при этом присутствовать, она вышла сразу же, как появилась Морин. После обсуждения Артон ушёл за ней, Морин вышла следом, и Кеорт остался в комнате один.

Первые несколько минут после того, как начала действовать таблетка, он просто смотрел в небольшое окно, выходящее во двор. Высокое высохшее дерево во дворе виделось ему божественно прекрасным в лучах заходящего солнца, вечерний свет превращал жухлые листья в расплавленную платину. Цвета казались необычайно сочными и насыщенными, тени стали неправдоподобно контрастными – побочный эффект лерозамина. Как и лёгкая эйфория, из-за которой лерозамин принимали и те, кто не испытывал никаких болей.

Кеорт повернулся к столу, перебрал разложенные упаковки. Взял в руки шприц в прозрачном полиэтилене и положил перед собой. На корпусе шприца ярким пятном выделялся логотип «Иллакиса». Рядом со шприцем он поставил пузырёк со спиртом. В завершение он выставил в ряд три маленькие ампулы, похожие на шайбы с толстыми резиновыми мембранами на крышках. Ампулы были совсем маленькие, диаметром с ноготь большого пальца. Кеорт разорвал упаковку шприца и погрузил иглу в первую из ёмкостей.

Поршень вышел совсем чуть-чуть, жидкости было очень мало, но она способна была на многое. Сейчас нужно только сделать над собой усилие и побороть мерзкий скользкий страх. Кеорт аккуратно положил шприц, взял смоченный спиртом бинт.

Он обнаружил, что уже некоторое время смотрит на сухое дерево во дворе. «Зачем я это делаю? Не лучше ли оставить шприц на столе?»

«Сосредоточиться. Выгнать из головы все лишние мысли. Завтра или послезавтра мы вторгнемся на территорию противника, хочу я этого или нет. И там уже не будет деревенщин с мотыгами. Никто не простит мне дрожащих рук, роняющих патроны».

Кеорт пробежал пальцами по голове, стараясь перестать думать о кольце на пальце женщины, неподвижно лежавшей у оранжереи. Нащупав нужное место, он начал протирать себе макушку спиртом. Холод неприятно прошёлся по коже, будто по голове прополз большой слизень. И это ещё не самая неприятная часть.

«Надо это сделать. Так я стану полноценным и эффективным. Каким и должен быть».

Взяв пальцами шприц, он сделал несколько глубоких вдохов. Ни в коем случае нельзя, чтобы руки начали дрожать при процедуре. Обычно для неё использовался томограф или рентген – память нарисовала большую гудящую машину, в недра которой его втягивал холодный выдвижной стол. Теперь придётся сделать всё самому. Через секунду. Или через две.