Это выглядело совершенно нереально, но отрицать действительность было невозможно. Вот она, на лунных камнях, в нескольких метрах от него.

Рекс мертв. Его друг. Пес его стаи. Его младший брат. Блю одеревенел. Он понимал происшедшее и не понимал одновременно. Не хотел понимать.

Боль кольнула его и проникла глубже.

Это реальность. Рекса нет. Не на день, не на неделю – навсегда.

Блю почувствовал, как дрожат губы. Что-то услышал, неясное, будто издалека. И понял не сразу, что это Макс и Дункан. Дисциплина исчезла. Радиомолчание тоже. Они выли.

Блю поддался не столько инстинкту, сколько охватившему его чувству, бесконечному и безжалостному. Присоединился к друзьям, запрокинув голову и завыв в голос, рассказывая о своем горе безжизненным камням и черному небу над головой.

Как долго он выл? Он не мог сказать. Секунды? Минуты? Дольше? Но в какой-то момент он ощутил, что разбившиеся части его сознания снова соединились.

Блю заставил себя замолчать. Двое других Псов продолжали выть без него.

Блю прокашлялся.

– Ребята?

Вой Макса стал колеблющимся и стих. Дункан выл еще с минуту, а потом резко умолк.

Блю посмотрел на Макса. Они много времени провели в спорах – о политике, о будущем расы Псов, обо всем. Больше, чем делали что-либо вместе. Но теперь им придется работать вместе. От этого зависят их жизни.

Блю выключил радио и навел на приемник Макса метку лазерной связи.

– Джон оборонял склон. Если МК нас найдут…

– МК добрались до края стены. Это означает, что Джон мертв. А нам теперь надо защищать себя.

Блю сглотнул. У них ни оружия, ни инструментов. Если МК где-то рядом, он, Макс и Дункан обречены. Но они не могут сдаться. Надо, по крайней мере, попытаться.

– Нам надо выяснить, сколько их тут.

– Джон наверняка не одного убил.

– И нескольких убили мулы, перепрограммированные Рексом.

– Сколько эмкашников осталось?