– Что случилось?

Шеф-повар, послушав сердцебиение, приложил руку ко лбу.

Рощин, смотря на него, ответил:

– Потеряла сознание во время репетиции. Она исполняет в сегодняшнем спектакле главную роль. Последите за ней некоторое время, а я сбегаю и принесу ей нашатырь и вызову доктора.

Оставив шеф-повара, двух его помощников и официанта присматривать за Каминской, которая лежала на трёх табуретах без чувств, Рощин незаметно проскользнул в углубление кухни.

Неожиданно она раскрыла глаза, посмотрев на вопросительные мины уставившихся на неё лиц, резко встала, дав пощечину разглядывающему её официанту, горделиво задрала острый подбородок и выбежала с кухни.

* * *

– А я тебя уже заждался, – говорил Рощин, разливая по бокалам золотистое шампанское и ласково смотря на Каминскую.

Они расположились в маленькой коморке, находившейся в подвале музея.

Сидя на кушетке, Рощин с кошачьей довольной физиономией брал в руки свежую клубнику и окунал её в растопленный шоколад.

– Попробуй…

Каминская, качая головой, села с ним рядом и приняла от любимого ей мужчины сначала клубнику с шампанским, затем горячие поцелуи.

При слабом освещении небольшой лампы её красивое тело незаметно полностью обнажилось.

Она только и успела сказать:

– Нам же нужно репети…

Но не договорила последние слова.

Ласкаясь, словно кот, Рощин довольно промурлыкал:

– Расслабься…

* * *

– И вот представляешь, Серёжа, я ему говорю, что я – директор музея восковых фигур, что у меня заказ и все дела. А он щёлочками своими косится на меня, улыбается, трогая мой багаж, спрашивает: Чезехине? Представляешь?