В окнах нашего здания пылали рамы. Там, куда попадал свет с улицы, исходила удушливым дымом тлеющая мебель, веселые языки пламени взбирались по картам и книгам. Я приказал выбираться из горящей школы.

Пейзаж на улице разительно изменился. Двухметровые снега вокруг исчезли. В горячей грязи лежали сотни обгорелых тел. Высотки микрорайона превратились в раскаленные кучи строительного мусора, над которыми клубился удушливый дым. Кто-то истошно вопил, мелькали неясные тени. Некоторые люди вняли моему совету и уцелели в раскаленном аду.

Бронированные коробочки танков с сорванными башнями чадно догорали, полыхая от краски на броне и обрезиненных траков до механизмов внутри корпуса.

Было жарко, словно в бане. Нестерпимо воняло горелым пластиком и палеными трупами. Кружилась голова от недостатка кислорода. Видимость стремительно ухудшалась, пока не пропала совсем. Густой до непрозрачности туман можно было резать ножом. Кто-то из наших стал для острастки палить очередями, чтобы отбить у выживших желание напасть. Судя по крикам, нас правильно поняли, и бывшие заложники стали разбегаться.

По мере того как падала температура, влага из воздуха перемешивалась с дымом и нарастала серо-черным инеем на обугленных остовах домов. Вдруг со всех сторон налетел ветер, который взметнул остатки ядовитой атмосферы и влаги высоко в небо.

Стала открываться перспектива. Мост через «железку» выстоял, хоть и ощутимо просел в средней части. Река напротив С…о вскрылась ото льда и исходила паром от многих тонн слившегося в нее кипятка.

Микрорайон перестал существовать. Пострадали даже удаленные строения. Плазмометы прожгли просеки в бетонных джунглях, и теперь в зданиях поодаль бодро разгорались пожары, освещая окрестности.

Любоваться красотами не было времени. Наши машины, загнанные во внутренний дворик и обложенные снегом, остались целы, но с остатками автобуса и снегоуборщика, загораживающими проезд, пришлось повозиться. Наконец помеху столкнули, и грузовики встали к главному входу на погрузку.

Мои люди были в шоке. Заброс в кунги барахла часто прерывался на срочное опорожнение желудка через верх. Индивиды покрепче периодически застывали в ступоре, глядя на куски хорошо прожаренной человечины в грязевом соусе. И тогда только крепкая брань и энергичное встряхивание помогали продолжить процесс.

Железные девчонки Аня и Таня очень помогли, поскольку временами притормаживали даже мои ближайшие помощники Андрей и Василий. Люди разместились в машинах в тесноте и обиде – в школе было взято много нужного, группа увеличилась на пятнадцать человек, а места в грузовиках больше не стало.