К концу подьема дыхательный мешок совсем сдулся, реакция в патроне практически закончилась. Вонючее подобие воздуха не давало кислорода. Удушье породило смертный ужас, который не мог одолеть генератор на поясе.
Позволить себе паниковать и дергаться я не мог, эмоции жрали последний запас дыхания, оттого я двигался, выключив всякую рефлексию, безучастный к тому, сколько еще идти и какой ужас меня окружает.
На остатках заряда я выбрался из смертной дыры на невыносимо яркий свет сумрачного дня в затянутом облаками и туманом городе.
Аэросани действительно все еще тарахтели моторами на малом газу, готовые стартовать. Бойцы окатили меня дезраствором, я скинул «ипешку», перепрыгнув в маску ПМК. Никогда раньше воняющий резиной воздух не был так сладок.
– Гони! – закричал я. – Сейчас рванет.
Моторы взвыли, и машина устремилась к набережной. Из экипажа остались всего двое, пилот и механик, рядом со мной сидели «третий» и «пятый». Водитель не стал заезжать в реку, чтобы не связываться с кисельными ухабами и двинулся по Москворецкой набережной, лавируя среди брошенного транспорта. Механик зашивался, переключая вентили и тыкая в скрутки проводов, где периодически пропадал контакт.
– А чего вас так мало? – спросил я у «третьего».
– «Куст» откуда-то сверху притащился, – ответил он. – Серега-техник подхватил от него занозу. Пока с «кустом» бились, парень обратился и почти всю команду заел.
– Ни фига себе…
– Старшой, а чё ты без жаробоев? – спросил «пятый».
– Пришлось импровизировать, – ответил я.
– Смотри, отвечать придется.
– Взрыв все спишет.
– Ну ладно, – ответил зэк.
Время шло, но ничего не происходило. Неужели мутанты сумели отключить таймер?
Значит, все было напрасно. Меня обманули как последнего лоха… Давно я себя не чувствовал нагло обобранным гопниками никчемным интеллигентом.
– Давай налево, – скомандовал я. – На место, где посуше.
– А как же взрыв? – испуганно спросил водитель.
– Блядь, не будет взрыва. Время вышло.
Аэросани свернули к боковому строению Воспитательного дома, в карман между усадьбой и Устьинским мостом…