– Это еще вопрос, кто кого мучит, – ответил он сквозь смех.

– Что ты имеешь в виду?

– Ничего. Забудь.

– Правильно ли я понял, что тебя пугает возможность снова стать человеком? – Малахия скрестил руки на груди.

– Ты когда-нибудь поумнеешь? – Драгомир больше не смеялся. – Я уже говорил, что родился Инкарнатом.

– Но как это возможно? Ты бы убил собственную мать.

Он пожал плечами.

– Вселенная отнюдь не глупа, Малахия. Она сохраняла ей жизнь на протяжении первых лет моей жизни, но я все равно убил ее. Позже. Когда познал свою истинную силу. И отца тоже.

Малахия кивнул.

– Если Инкарнаты станут людьми, то ты… исчезнешь.

– Я уже умирал. – Лука смотрел куда-то в пространство перед собой. – Вернее, умирала моя звезда. Но я помню, каково это…

– Позволь узнать, почему ты так откровенен со мной?

Нахмурившись, Драгомир сосредоточился на Малахии.

– Неважно.

– Хорошо, – согласился тот.

– Я никогда не хотел править смертными, Инкарнатами – да, но не людьми. Они не интересуют меня. Мне наплевать, что с ними происходит и есть ли они вообще на этой жалкой планете.

– А вот тут не могу с тобой согласиться…

– Как скажешь. – Драгомир безразлично пожал плечами. Похоже, он хотел еще что-то сказать, но передумал и сменил тему: – Ты слишком мягкосердечен…

– Неоправданная жестокость со временем утомляет.

– Но звезды жестоки, такова наша природа.