– Просто расскажи, что было дальше.

– Да!

– Пожа-а-алуйста! – Амелия мастерски скорчила самую свою умильную рожицу.

– Это уже совсем другая сказка, – сказала Кейтлин самым своим строгим голосом, отметая все возражения, – и ее нужно рассказывать в другой раз, когда вы будете достаточно взрослые. Если доживете, в чем, учитывая все ваши проделки, я лично сомневаюсь. И даже тогда вряд ли, ведь что такого вы можете сделать, чтобы это заслужить? А теперь чистить ушки и рожки, мыть руки и мордашки! И марш в кровать.

Непослушные, словно котята, и в сто раз более прелестные девочки дулись, волынили, спорили, препирались, пока их не увела няня, Мисси Тиббс. Когда все наконец легли, она вернулась отчитаться перед Кейтлин – рассказала, что дети делали и говорили сегодня, а в конце, как обычно, заключила: «Все хорошо». Закончив рассказ, Тиббси добавила с той не совсем даже дерзостью, которая присуща слугам, проработавшим в доме всю свою жизнь и уверенным, что никто их не подслушивает:

– Зачем же вы так ужасно врете детям?

Кейтлин закрыла глаза, чтобы по лицу нельзя было определить, что она думает, и покачала головой с таким выражением, которое и сама Богиня не смогла бы прочитать.

– Никто и никогда не верит ни единому моему слову. Типично – история всей моей жизни.